Автор: Я внезапно осознала (под влиянием некоторых обстоятельств), что образ жизни, который нам на ТВ пытаются продать как нормальный, на самом деле могут себе позволить только «представители правящей верхушки». Я об образе жизни с психологической точки зрения.
Всё вот это: совместный ужин с неторопливыми беседами о главном, включённом внимании к детям, неспешном посещении культурных объектов по субботам. Ну, и по мелочи: чисто убранный уютный дом, в котором пахнет яблочным пирогом с корицей, занятия музыкой, большая золотисто-рыжая собака и воспитанный белый кот…
Не знаю, отдаёт ли хоть кто-нибудь себе отчёт, что это всё — признаки богатства?
Потому что, чтобы всё это обеспечивать, необходим:
а) хотя бы один полностью неработающий человек — мама или бабушка с проживанием, и
б) охрененные деньги.
И не спорьте со мной сейчас!
Потому что когда ты на работу уходишь в 7:30 (через садик/школу и больше часа до работы), приходишь в 19:30 (через пробки, магазины и ещё повезло, что не садик), после приготовления ужина, загрузки стиралки, если повезло — посудомойки, единственное, что ты можешь — сдержаться и не убить всех. Всё.
А в голове при том есть завиральная идея, что всё должно быть как-то иначе.
Где задушевные разговоры? Где чтение вслух «Гарри Поттера» на диване под пушистым пледом? Нету?
Так ради чего я корячусь?
Почему я ору на детей, ведь хорошие родители так не делают?
Почему я ничего не хочу в выходные, что должна хотеть?!
Ребята, вас обманули! Мы живём жизнь фабричных рабочих, которые у Золя и Горького вставали по гудку, пили, били своих жён и детей от беспробудной, свинцовой усталости. Но они хотя бы отдавали себе в этом отчёт: наша жизнь тяжела, и трудна, и радостей в ней немного.
Нам же предлагается изображать радость и счастье в любой момент времени, и прикидываться теми, кем мы не являемся: представителями аристократии. Кэптан Очевидность, отработав тройную смену…
Катерина ДЁМИНА
От редакции: Аутентичная реплика, это важно. Пронизанная описываемой нервностью, раздражением. Особенно это — «не спорьте со мной сейчас!» (Почти как в садике №878 на Петровском бульваре, где одна из моих ровесниц говорила «не зли маму с утра!» своему сынишке, и возникал логичный вопрос: а вечером злить лучше?)
А мы всё же поспорим, но по-доброму, в уточняющем направлении.
Во-первых, от физической «свинцовой» усталости никто никого не бьёт — нечем, сил же нет… Но вот от безнадёги, от бессилия индивидуального своего сознания увидеть просвет в такой жизни или, лучше, выход, — да, и орут и бьют. Причём бьют своих, невиновных, вместо того, чтобы обратить гнев на виновных — на классового врага, на эксплуататора.
Тут первая подсказка: в одиночку не то что бороться, а осознавать своё классовое положение даже — сложно. Так, зло и агрессивно от умственного бессилия, вёл себя дома отец Павла Власова в «Матери» Горького, и последним словом его на смертном одре было «сволочь». А вот сын пошёл иным путём, и увлёк за собой мать — то есть верность революционного направления осознали и те, кто так же одиночно бился в исступлении и бессилии пред долей своей.
Во-вторых, вы об образе жизни размышляете вовсе не с психологической точки зрения. Как психолог по образованию говорю вам. Это называется классовой рефлексией, в вашем случае — первичной, стартовой. Точно так же живут в городах миллионы. Да, общество сейчас такое же классовое, как и при дореволюционном Горьком, и в произведениях Эмиля Золя. И устроено общество по-прежнему индустриально, то есть работают в нём, как на заводе. Более того, пугающее многих марксистское выражение «производство человека» — это то, чем общество, осознаёт оно это или нет, занимается.
Да-да, почти индустриальным способом производится в постсоветском обществе человек, начиная с самого рождения (кто бывал в роддоме, меня поймёт). И чем честнее называть этот процесс, тем яснее становятся все этапы этого производства. Либералы поспешат себе вообразить оруэлловские ужосы тоталитаризма тотчас, а мы всего лишь описываем то как раз, что тут осталось от куда более развитого и освобождённого от бытовой кабалы общества, которое было в СССР, но молитвами и усилиями либералов было уничтожено ради реставрации капитализма, то есть разрастания классовой пропасти, то есть социального неравенства.
И если миллионам эксплуатируемых не хватает времени на душевное общение с домочадцами в процессе зарабатывания денег на эту жизнь, — это не случайность, а закономерность. Так, очень сложным путём, через денежный эквивалент (прибавочную стоимость) это время перетекает в «банки свободного времени» тех, кто владеют средствами производства, — проще говоря, к буржуям. Вот у них, на условной Рублёвке и в обширных московских владениях (а так называются их дома) — избытки свободного времени и денег, что позволяет нанимать прислугу, секьюритинов и обставляться прочими атрибутами класса, которые голливудское и новорусское кино не спешат показывать с другой, пролетарской стороны. У небезызвестного Шувалова при современнейшем особняке на бывшем участке Суслова существует и дом для прислуги, размером равный школьному зданию, например. Избытки, излишки — все там…
Слышали, Катерина, о новом быте, который уже в 1920-х начал освобождать советских женщин от того, что взваливала прежде на них семейная жизнь? Ленинский декрет по уходу за новорождённым ребёнком (действующий поныне), детские сады и ясли, поликлиники, фабрики-кухни, столовые, прачечные, жилые комплексы без полноценных кухонь (только чтоб чайку попить да позавтракать дома, как в свердловском Городке чекиста)… Кому-то поныне это кажется ненужной конструктивистской, чисто архитектурной и авангардной экзотикой, но там как раз — ответы на многие ваши вопросы, что прозвучали выше. Индивидуальная стиральная машина — это шаг назад, это следование либеральному индивидуалистскому (буржуазному!) идеалу.
Прачечная и химчистка, где всё тем же индустриальным способом очищается — вот социалистический подход. Не тратится домашнее время даже на закладку вещей в стиралку. Сдал по дороге на работу в прачечную (в СССР назывались такие пункты «Приём в стирку»), забрал сухое и упакованное по дороге назад.
Секрет раскрепощения женщины в индустриальном обществе прост: оно тоже организуется по индустриальному принципу. Грубо говоря, один завод работает на том участке, где другой завод отдыхает — и так везде. И вот тогда всем вместе, только вместе, удаётся достигнуть приращения свободного времени у всех. На основе тотального, принципиального социального равенства, конечно.
Под «некоторыми обстоятельствами» вы имеете в виду, видимо, развод. После которого на отце осталась, в числе прочих условленностей, обязанность забирать детей из сада и школы иногда… Не удивительно: 80% браков в Путинской России распадаются в течение первых трёх лет совместной жизни. То есть сам по себе институт брака и его (голосом Путина) «эффективность» вообще под вопросом на фоне залихватского вранья первых лиц о приоритетности традиционных ценностей. Самое первое-то, измученное уколами ботокса, лифтингами и ежедневными массажами, лицо имеет не только от первого брака дочерей за границей, но и внебрачных, незаконнорождённых, «как выражались в гнилом буржуазном обществе» («Собачье сердце», М.А.Булгаков). Вряд ли в такой стране, при таком президенте уместна какая-либо ортодоксальная религиозная мораль, потому комиками выглядят все идейно близкие президенту попы, назидающие и к нравственности взывающие (ваш самозваный царёк православный «живёт во грехе» — вы с этим разберитесь сперва, святоши!).
Риторический ваш вопрос «ради чего корячусь?» в рамках нынешнего общества не имеет ответа. Просто чтобы существовать, от зарплаты до зарплаты, при множестве номинальных свобод, из которых реальна только одна: более-менее сносно высыпаться после работы и на выходных не работать (правом на частную жизнь это, кажется, называется в конституции). А вот за пределами капиталистической иерархии перераспределения доходов и свободного времени — ответ есть.
Ответ — Вторая социалистическая революция и реальное, полное социальное равноправие, которое даст полная национализация крупных средств производства и богатств недр: декреты о нефти и газе. Но до неё, революции и отмены буржуйских порядков, которой ждут миллионы трудящихся, — только коллективным умом и ногами дойти можно. На это (коллективизацию усилий, самоорганизацию в профсоюзы) тоже капиталистический способ производства не оставляет времени почти. Однако на самообразование, на двухчасовое участие в онлайн-кружках марксистских по воскресеньям найти время можно.
Д.Ч.
