Автор: «Прямые включения» тележурналистов в блоках новостей, порой, вещь очень коварная и даже опасная. Сколько коллег пострадали от них при самых разных необычных обстоятельствах… У нас «прямые включения» стали практиковать на продвинутых телеканалах где-то в середине 90-х, когда впервые появились компактные спутниковые телепередатчики. Особенные курьезы на «прямых включениях» случались в зоне боевых действий и на войнах.
Поясню для неискушенного зрителя – часто «прямились» в эфире военные журналисты тогда, когда на самом деле сказать было нечего, информации с места вообще не было, но из Москвы начитывали что-то по теме с информационных лент. То есть твоя задача была повторить «попугаем» то, что тебе начитали по телефону из студии. Телевидение – это театр до определенной степени. Получалось, что ты говоришь что-то с места событий и на фоне проходящих мимо тебя танков все выглядит весомо и аргументировано.
СЛАНЦЫ И СЕМЕЙНЫЕ ТРУСЫ
Один мой хороший приятель как-то «прямился» во время 2-ой чеченской с базы в Ханкале. Картинка в кадре была роскошной: он стоял в белоснежной рубашке на фоне уходящей колонны бронетехники в шлейфе пыли, поднятой гусеницами танков.
Он бодро ответил на заранее оговоренные из студии вопросы… Но потом случилось непредвиденное. Чеченская мелкодисперсная пыль (как в прериях американского Запада) оседала на головках телештативов, постоянно выводя их из строя. Говоря простым языком, штатив не держал камеру. Оператор отвернулся, чтобы прикурить сигарету, и не заметил, что камера медленно поползла вниз. В новостях приятель уже вышел из кадра – зритель не заметил, но студия увидела со смехом, что журналист был в белой рубашке и семейных трусах в горошек, а на ногах красовались пластиковые сланцы. Как объяснить коллегам, что в Ханкале тогда было 36 градусов жары, а единственную рубашку надевали только на 5 минут эфира, потому как от пыли и пота шея становилась черной моментально. А стирать было негде.
ПОДОПРИТЕ МЕНЯ СЗАДИ ЛОПАТОЙ
Когда мы переехали из Ханкалы в Грозный и жили в комплексе правительственных зданий в вагончиках, произошла следующая история. Одного из моих коллег десантники доставили к нам на БТРе. Его сняли с брони, идти самостоятельно он не мог, прием, видимо, был очень теплым. Десантура улыбалась: «Возвращаем вашего товарища 350-м». «200-е» — это были убитые, «300-е» — раненые, а «350-е» — под хмельком.
Все было бы нормально, ну, чего не бывает на войне. Но в этот день, 19 августа 2002 года, случилась трагедия – бандиты сбили из ПЗРК «Игла» заходивший на посадку транспортный вертолет «Корову» (Ми-26) с нашими бойцами. Тяжелая машина ко всему упала на минное поле, погибло 117 человек. Москва потребовала «прямые» включения. Мы все «отпрямились», как и положено.
С «теплым» коллегой возникли сложности. Я сразу сказал ему: «Делай что хочешь, но в эфир не выходи. Сошлись на неполадки аппаратуры». Но журналист отказался: «Братцы, подоприте меня со спины лопатой, я все отговорю!»
Случилось то, о чем я предупреждал. В эфире показался крепко пьяный человек с заплетающимся языком. Эфир был сорван, несмотря на лопату.
НУ ЧТО ВЫ ТАМ В СТУДИИ, УСНУЛИ ЧТО ЛИ?
В Косово должен был «прямиться» еще один коллега. Он долго стоял в кадре на фоне красивых гор, но пропала «обратка» (вопросы из студии задаются по специальному звуковому каналу через наушник). Ушная капсула молчала, а блок новостей уже заканчивался. За две минуты до конца приятель не выдержал и произнес в микрофон: «Ну, что вы там в студии, уснули что ли, давать меня будете, мать вашу?»
Затем прозвучали еще несколько крепких выражений. Ну, как он мог знать тогда, что за 10 секунд до этого его уже вывели в прямой эфир?
Веселые истории в «прямых» включениях были и у меня. Однажды 9 мая я «прямился» от Александровского сада, ветераны должны были возлагать цветы к Вечному огню у могилы неизвестного солдата. И вдруг пошел крупный липкий снег. Он слепил глаза, голова быстро потяжелела, на волосы легла толстая шапка снега. Я ожидал эфир с секунды на секунду, сбросить снег расческой времени не было. Так и пришлось «прямиться», несмотря на то, что весь был в снегу.
ТАРЕЛКА НА «ВОЖЖАХ»
В другой раз я выходил в прямой эфир с палубы крейсера «Москва», того самого, который затонул в прошлом году во время специальной военной операции на Украине где-то между Одессой и Крымом. Сложность заключалась в качке корабля, тарелка связи выходила из зоны луча спутника каждые 4 секунды. Следует отметить изобретательность техника-связиста НТВ, который прикрепил к тарелке два ремня и подстраивал силу сигнала вручную по осциллографу, поддерживая непрерывность сигнала. Импровизированные «вожжи» были намотаны на обе руки. Ни одной западной телекомпании такое не пришло бы в голову, на это способны только наши ребята.
КОЛЛЕГИ, НЕ ХОТИТЕ КОФЕ?
Мы часто смеялись и подтрунивали над американцами и европейцами, которые работали, как и мы, в зоне конфликтов и войн за рубежом. Если мы «прямились», как правило, втроем (корреспондент, телеоператор и оператор космической связи), даже не было ассистента по звуку, то западники приезжали целой командой из 10-15 человек со складными столами и стульчиками. В том числе: гример, ассистент по одежде, который сдувал пылинки, человек, держащий перед корреспондентом большой монитор, на который подавался текст, приходящий из телекомпании, даже человек, наливавший из термоса кофе для ведущего. Мы называли их ведущих «попугаями», а съемочные группы «сексуальным эскортом».
Западники с удивлением смотрели на нас в то время, как мы втроем делали ту же работу, что и они. Однажды во время войны в Ираке, один из американских ассистентов подошел ко мне и с язвительной усмешкой спросил: «Коллеги, не хотите кофе?» Я, не задумываясь, ответил: «Нет спасибо, у нас есть русская водка, не хотите?»
Алексей БОРЗЕНКО
