Автор: Вечером 31 октября 1961 года тело И. В. Сталина вынесли из Мавзолея и захоронили за ним, у Кремлёвской стены… После XX февральского съезда КПСС в 1956 году, на последнем, закрытом заседании, в присутствии в основном московских делегатов вперемешку с кэгэбэшниками, когда представители зарубежных партий уже уехали, Н. Хрущёв выступил с докладом «О культе личности Сталина». Как позже, в нулевых годах вспоминал присутствовавший там Александр Яковлев, Хрущёв сперва читал текст доклада неуверенно, недоверчиво и тихо, но по мере продвижения по страницам, смелел и говорил громче, видя спокойную реакцию зала. Из того небольшого зала в Кремлёвском дворце Яковлев и вынес с улыбкой термин «сталинщина»: дело всей дальнейшей жизни намечено…
Затем, 30 июня того же 1956 года было опубликовано открытое постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствиях». Оно было менее радикальным — там упоминались заслуги Сталина, а возникновение «культа личности» объяснялось теперь тяжёлой международной обстановкой. Хотя, все в ЦК КПСС прекрасно помнили, как сам же Хрущёв способствовал укоренению этих настроений вопреки осаживаниям со стороны самого Сталина любых проявлений раболепия и верноподданства (известно, как в 1936-м он распорядился рассыпать набор книги о нём для детей, написанной в таком стиле одной из популярнейших тогда детских писательниц). И тот же самый Хрущёв усердствовал в составлении списков во время внутрипартийных чисток 1935-38 годов, а потом, попросту пользуясь новым положением, списал всё, включая свои собственные инициативы, на «начальника».
Отметим, что с момента прочтения подлого хрущёвского доклада до постановки на повестку дня съезда КПСС вопроса о перезахоронении забальзамированного тела Сталина — прошла целая пятилетка (!). Даже Эрнесто Че Гевара успел посетить в 1960-м году мавзолей Ленина-Сталина… Однако власть пришла к мнению, что пребывание такого человека после всех его «беззаконий» в одной усыпальнице рядом с вождём мирового пролетариата невозможно.
Первыми предложили переместить забальзамированное, готовое к десятилетиям пребывания в саркофаге тело Иосифа Виссарионовича в менее для него подходящее место ленинградцы — рабочие Кировского и Невского машиностроительных заводов, накануне ХХII съезда КПСС. Их поддержали и рабочие Московского завода имени Владимира Ильича… К вопросу о сознательности рабочего класса на местах.
Решение о выносе тела Сталина делегаты, члены КПСС, приняли единогласно 30 октября 1961 года на XXII съезде партии. На следующее утро информацию разместили в газете «Правда», желая предупредить негативную общественную реакцию.
Перезахоронение назначили на поздний вечер. По оцепленной Красной площади пустили военную технику. Чтобы не было лишних вопросов, пояснили, что идёт подготовка к параду 7-го ноября. И. В. Сталина решили перезахоронить у кремлёвской стены в могиле, на дне которой из восьми плит был сооружён своеобразный саркофаг. Также была закрашена фамилия Сталина на Мавзолее.
Когда гроб с телом Сталина накрывали крышкой, Шверник и Джавахишвили зарыдали. Потом гроб подняли, и все двинулись к выходу из Мавзолея. Расчувствовавшегося Шверника поддерживал телохранитель, за ним шёл Джавахишвили. Плакали только они двое…
Более чем за шесть десятилетий, которые минули после смерти второго вождя мирового пролетариата и советского народа, произошло столько событий, открылись такие сведения, что оценки деятельности Сталина, в том числе справедливых и несправедливых репрессий (ежовщины, говоря конкретно), культа личности, неоднократно пересматривались. И последняя историческая точка поставлена будет, наверное, не завтра.
Тайные похороны Сталина вызвали непонимание, оставили горький след в сердцах советских граждан. Сталин никогда не выражал желания быть похороненным в Мавзолее рядом с Лениным. Он всегда называл себя лишь учеником Ильича. Такое решение приняли преемники Сталина. Среди них был, конечно, и возглавлявший похоронную комиссию Хрущёв, который в 30–40-е годы был одним из главных проводников «культа», и, как теперь хорошо известно, одним из организаторов репрессий в Москве и Подмосковье (проводником ежовщины).
По инициативе тех же людей Сталин был и перезахоронен. Делалось это негласно, поспешно, под прикрытием темноты, что подчёркивало неправый, кощунственный характер деяния. Была у Мавзолея на этот случай и фанерная драпировка, правда, не раскрашенная триколором, как повелось при Путине.
Из воспоминаний генерал-полковника Н. С. Захарова, который в 60-е годы был первым заместителем председателя КГБ при СМ СССР, начальником 9-го Управления КГБ (охрана правительства):
«ХХII съезд КПСС проходил в Кремле с 17 по 31 октября 1961 года в только что отстроенном Дворце Съездов. Я был избран делегатом от Московской партийной организации.
Мы с комендантом Кремля генерал-лейтенантом Андреем Яковлевичем Ведениным о готовящемся решении узнали раньше принятого на съезде постановления. В начале работы последнего дня партийного форума нас пригласил в комнату президиума Н. Хрущёв и сказал: «Прошу иметь в виду, что сегодня, вероятно, состоится решение съезда партии о перезахоронении Сталина».
«Место обозначено. Комендант Мавзолея знает, где рыть могилу, – добавил Никита Сергеевич. – Решением Политбюро ЦК КПСС создана комиссия из пяти человек во главе со Шверником: Мжаванадзе – секретарь ЦК компартии Грузии; Джавахишвили – председатель Совета Министров Грузии; Шелепин – министр; Демичев – секретарь Московского обкома партии и Дыгай – председатель Моссовета. Дальнейшие инструкции вы получите от товарища Шверника. Обратитесь к нему. Необходимо, чтобы перезахоронение прошло без шума, работу надо закончить сегодня вечером».
Далее нас собрал Шверник и подсказал, как тайно организовать перезахоронение. Поскольку 7 ноября предстоял парад на Красной площади, то под предлогом репетиции парада её следовало оцепить, чтобы туда никто не проник.
После совещания со Шверником необходимо было отдать поручения по выполнению секретного распоряжения. Общий контроль за ходом работ был поручен моему заместителю – генералу Чекалову. Командиру отдельного полка специального назначения комендатуры Московского Кремля Коневу было приказано в столярной мастерской сделать из хорошей сухой древесины гроб по размерам, которые имеются у коменданта Мавзолея Машкова.
Гроб сделали в тот же день. Древесину обтянули чёрным и красным крепом, так что выглядел он очень неплохо и даже богато. От комендатуры Кремля к 18 часам было выделено шесть солдат для рытья могилы и восемь офицеров для того, чтобы выносить саркофаг из Мавзолея в лабораторию, а уж потом гроб с телом установить в могилу.
Ввиду особой деликатности поручения я попросил генерала А. Я. Веденина подобрать людей надёжных, проверенных и ранее хорошо себя зарекомендовавших. Веденин, в прошлом командир стрелковой дивизии, был старый служака и прекрасно знал, как ему подобрать людей. Всех отобранных тщательно проинструктировали и предупредили о неразглашении поручаемой им работы.
Нашлось дело и для начальника хозяйственного отдела 9-го Управления полковника Тарасова. Для маскировки ему было поручено закрыть фанерой правую и левую стороны за Мавзолеем, чтобы место работы не просматривалось со стороны.
В то же время в мастерской Арсенала художник Савинов изготовил широкую белую ленту с буквами «ЛЕНИН». Ею надо было закрыть на Мавзолее надпись «Ленин–Сталин», пока не сделали постоянную надпись из мрамора.
Председателю Моссовета Дыгаю было поручено подготовить десять бетонных плит. Одиннадцатая плита была мраморной с лаконичной надписью: «СТАЛИН ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ 1879–1953», ею должны были закрыть могилу.
В 18:00 проходы на Красную площадь были закрыты, после чего солдаты принялись рыть могилу…
Я присутствовал в зале съезда, когда в конце рабочего заседания на трибуну поднялся 1-й секретарь Ленинградского обкома партии Спиридонов и после краткого выступления внёс предложение о выносе тела Сталина из Мавзолея. Председательствовал Н. С. Хрущёв: «Вопрос серьезный, его надо проголосовать. Нет возражений?»
«Нет», – раздаются голоса. «Тогда я ставлю на голосование. Кто за предложение, внесенное товарищем Спиридоновым, прошу поднять руки. Хорошо, – произнес Хрущёв. – Кто против? Нет! Кто воздержался? Тоже нет. Предложение принято единогласно».
В зале съезда установилась тишина, как будто делегаты ждали ещё чего-то. Хрущёв оборвал затянувшуюся паузу и, сказав несколько слов о перезахоронении, объявил работу съезда законченной.
Но единодушие делегатов было кажущимся. Сразу после голосования член комиссии Мжаванадзе сел в самолёт и поспешно улетел в Грузию. Поэтому участия в перезахоронении он не принимал.
А на Красной площади активно шли приготовления. Подвезли бетонные плиты, которыми обложили яму, а затем обшили её изнутри фанерой. Работа была выполнена очень аккуратно.
Шверник меня предупредил, что комиссия приедет к 21:00. Шелепин и Демичев приезжали заранее и интересовались ходом работ. Чувствовалось нетерпение и желание поскорее закончить эту неприятную процедуру.
Когда все члены комиссии, кроме Мжаванадзе, в 21 час прибыли в Мавзолей, Сталин в форме генералиссимуса ещё лежал на постаменте в саркофаге. Восемь офицеров взяли саркофаг и понесли его вниз, в подвал под Мавзолеем, где размещается лаборатория. Кроме членов комиссии здесь же находились научные сотрудники, которые до этого наблюдали за состоянием бальзамирования Сталина. Но в этой ситуации их знания и опыт были уже бесполезны. С саркофага сняли стекло, и офицеры аккуратно переложили тело Сталина в гроб.
Помню, заметил, что даже на бальзамированном лице Сталина всё равно прорисовывались оспинки…
Никто не приказывал Сталина раздевать. Не только мундир генералиссимуса, но и вообще никакой одежды на нём не трогали. Единственное, Шверник приказал снять с мундира Золотую Звезду Героя Социалистического Труда (другую свою награду – Звезду Героя Советского Союза Сталин никогда не носил, поэтому в саркофаге ее не было). Ещё председатель комиссии распорядился заменить золотые пуговицы мундира на латунные. Всё это выполнил комендант Мавзолея Машков. Снятую награду и пуговицы он передал в специальную охранную комнату, где хранились награды всех захороненных у Кремлёвской стены.
Но вот драматическая ситуация начала приближаться к развязке. Когда гроб с телом Сталина накрывали крышкой, Шверник и Джавахишвили зарыдали. Потом гроб подняли, и все двинулись к выходу. Расчувствовавшегося Шверника поддерживал телохранитель, за ним шёл Джавахишвили. Плакали только двое.
В обитую фанерой могилу офицеры осторожно опустили гроб. Кто-то бросил горсть земли, как полагается. Могилу зарыли. Сверху положили ту самую плиту из белого мрамора. Потом она ещё долго накрывала могилу, пока не поставили серый бюст в 1970 году.
Захоронив Сталина, мы со всей комиссией вернулись в Кремль, где Шверник дал подписать акт о перезахоронении Сталина. Потом я вместе с офицерами и научными работниками лаборатории вернулся в Мавзолей. Нужно было ещё поставить саркофаг Ленина на центральное место, туда, где он стоял до траурных событий марта 1953 года, когда по соседству был установлен саркофаг Сталина.
Тем временем у Кремлёвской стены демонтировали маскировочный экран из фанеры, ограждавший Мавзолей по сторонам, провели уборку. К утру было такое ощущение, что ночью ничего не произошло, а Сталин всегда покоился у Кремлёвской стены.
Для делегатов 22-го съезда КПСС в тот вечер давали оперу в Большом театре…»
Новость о выносе тела Сталина из Мавзолея советский народ воспринял на удивление спокойно. Через девять лет на могиле Иосифа Виссарионовича установили памятник работы скульптора Николая Томского.
Евгений ИВАНОВ
