Автор: В названии этого очерка неспроста взята строчка из стихотворения Николая Рубцова. Очень похожи эти два русских поэта – Андрей Шацков и Николай Рубцов. Похожи именно по настроению, по своей метафизической наполненности. Так же, как и у Рубцова, в произведения Андрея Шацкова вплетена некая печаль, некая светлая грусть.
Но это не утончённо-эстетичная грусть Ходасевича, не изысканная печаль Анненского. Это некая именно метафизическая печаль, пронизывающая и, как это ни странно может показаться – освещающая (и освящающая) все произведения Андрея Шацкова:
На сотни вёрст, на сотни дней окрест Лежит загадкой белое пространство. И светит с неба полумесяц ханства На птичий след – на русских вранов крест. Я эту ночь, что минула без сна С бесшумною повадкой снежной рыси, Возьму с собой в заоблачные выси, Когда придёт последняя весна!
И почти то же мы видим у Рубцова:
Там фантастично тихо в темноте, Там одиноко, боязно и сыро, Там и ромашки будто бы не те – Как существа уже иного мира. Когда ж почую близость похорон, Приду сюда, где белые ромашки, Где каждый смертный свято погребён В такой же белой горестной рубашке…
Андрей Шацков является особенным поэтом, которого с полным правом можно отнести к поэтическому направлению акмеизма. Тема печали, печального размышления в большей или меньшей степени свойственна почти всем поэтам-акмеистам. Но акмеизм Шацкова — это отнюдь не акмеизм Ахматовой, Гумилёва или Городецкого. Это акмеизм иного рода, делающий акцент на экзистенциальное размышление, внутреннее глубокое переживание действительности. Если обращаться к психологическим терминам, то можно сказать, что акмеизм поэта Шацкова очень интровертен. Можно даже определять его как духовный акмеизм.
И при этих качествах он все равно остается чистым, сияющим, трогающим читателя до глубины души. Стихи Щацкова лишены излишней акцентуированности, вычурности, эпатажности; это всегда спокойный, неспешный и всегда очень личный диалог с читателем. Каждое стихотворение Андрея Щацкова – это как бы отдельный рассказ, который нужно читать со вниманием, даже более того – проживать. Поэтому его произведения нельзя читать, что называется, «залпом», как, например, произведения Бальмонта; их нужно читать постепенно, понемногу, открывая для себя все новые и новые глубокие смыслы.
Гармония души навек, прости, Заложница судьбы поэта в споре, Где на кону стоят печаль, и горе, И радость слов, которых донести Не доведется людям в книг конверте, Скрывающем забвенье и бессмертье, Как персть земли, зажатую в горсти.
Сборник «На этой земле» — это пятнадцатая книга стихов Андрея Шацкова. Уже само название указывает на то, о чём эта книга. Сборник включает в себя шесть частей, из которых две части посвящены патриотической тематике, остальные четыре можно отнести к направлению философской лирики. И здесь мы снова можем увидеть некоторое сходство с лирикой Николая Рубцова, у которого мы встречаем те же самые мотивы – любовь к своей стране, к своей земле, к ее истории.
И то, что у обоих поэтов прослеживается очень чётко – это любовь к своей малой Родине. У Николая Рубцова это вологодская область, у Андрея Шацкова – это город Руза в Московской области. Какой любовью, каким теплом и светом наполняет поэт произведения, посвященные своей малой Родине! И эта любовь прослеживается не только в пейзажно-философской, но и в патриотической лирике.
И все произведения этого сборника, как и все произведения Шацкова, неотступно сопровождает тень печали. Возможно, через это поэт показывает извечную экзистенциальную печаль Руси? Или же это печаль, свойственная его лирическому герою?
На Сретенье – лужи, на Пасху – пурга, То степи, то чащи лесные. Что скажешь? «Россия – и вся недолга! Леса непролазны, круты берега». Что сделаешь, это Россия. Здесь нет колыбелей… Качают пращи Камения судеб бедовых. Здесь в битвах не прячут за спины мечи, И здесь не дают на разжив палачи Отступникам тридцать целковых. Недёшева будет отступников месть, Забыты заветы Мессии… Но в этой земле Благовещенье есть, Андреевский стяг и праотчая честь, Чтоб верила в завтра Россия!
Мир поэзии Андрея Шацкова – это особый метафизический мир, созданный уникальным светоносным даром поэта. Это тончайшее кружево, сплетенное из невесомых метафор, света, чистоты слова и слога. Лёгкие, стройные, воздушные, с оттенком извечной русской грусти, стихи Андрея Шацкова легко читаются; поэт охотно приоткрывает перед понимающим неравнодушным читателем свой утончённый мир, в котором живут неподдельная искренняя любовь, истовая вера и святая надежда.
Под шагами, неслышными чуждым ушам Тех, кто напрочь лишён соловьиного слуха, Так бывает… Проснется внезапно душа, И начнется былого покоя поруха. В растворенном проёме ночного окна, Нерождённых коней запрягает разлука. Так бывает… Кому-то судьбою дана Этой вечной любви безответная мука!
Большинство стихов сборника «На этой земле» посвящено Рузе, рузской (ру-з-с-ской)[1] земле, и отдельным историческим моментам, связанным с этой местностью. Сам автор в одном из интервью отмечает, что именно в этой местности пролегает его творческая составляющая[2]. Любовь автора к Рузе неотделима от любви к России, к ее истории; рузский для него – это созвучное и со-Бытийное[3] с призванием и крестом – Русский. И название самого сборника – «На этой земле» — именно про эту, Ру-з-с-скую (=Русскую)[4] землю.
Вообще, тема Руси, Куликова поля, побед русского оружия является одной из основных тем творчества Андрея Шацкова. Поэт связывает это с тем, что многие его предки служили Отечеству. В одном из своих стихотворений Шацков говорит о себе так: «Я – потомок рязанских воев», подчеркивая служилую принадлежность своих предков. В стихотворениях сборника, входящих в историко-патриотическую часть живет боль и волнение за дальнейшую судьбу России.
Россия хоть Третий, но всё-таки Рим, В ней веет дыхание Божьего духа… Неужто сдадут Севастополь и Крым? Неужто настанет разор и поруха?
Но в стихах патриотической части сборника «Реснота» уже звучит надежда на победу и воскресение России, проводятся параллели с героями Руси и их славными победами:
Застыли в углу образа Небесным летучим отрядом, И сын поднимает глаза И смотрит внимательным взглядом. И дланью обнял рукоять, Расслышав отцовское слово: «Рожденным в России опять Средь поля стоять Куликова!»
И ещё:
Так было всегда изначла, Когда ополчалась страна И Невского клятва звучала, Воздавшего кнехтам сполна. И Сергия взор васильково Светился сквозь толщу веков. И поле цвело Куликово Стеною червлёных щитов. Там пращуры – гордые, в силе – Стояли доспехом звеня, Во имя грядущей России, Во славу победного дня!
И к какой бы из частей этого сборника мы ни обратились, в любом стихотворении, патриотическом или философском, всегда присутствуют искренность, чистота, свет, удивительная легкость и воздушность слога. Это те качества, которые отличают поэзию Андрея Щацкова.
В сборнике присутствует цикл «Дожди над Рузой», в котором очень лирично и драматично представлен лирический герой автора. По общему настроению стихотворения данного цикла напоминают некоторые стихи раннего Ходасевича, но только без излишней вычурности и эпатажности:
И будет дождь струиться по лицу, Холодный дождь, твои вбирая слезы. Как хорошо… что жизнь пришла к концу Наполненная рифмами, без прозы.
И у Ходасевича:
Знаю – увижу я Вечные Грани, Знаю – пойму я Предвечный Закон. Муку печальную прежних скитаний Вспомню я грустно. И путь мой свершен.
Безусловно, Андрей Шацков обладает уникальным светоносным даром, который, воплощаясь в чистоте проникновенного стиха, передает тепло своей чистоты читающему, очищая его, поднимая , возвышая его до границ того самого метафизического Абсолюта. И именно в этой вышине происходит таинство очищения и приобщения человека к своему божественному Первоисточнику.
Ну что же? Пусть хоть это остаётся,
Продлится пусть хотя бы этот миг…
Корнелия ОРЛОВА
[1] Используется понимание слова с помощью метафизическго языка П. Калитина; подробнее см: Калитин П.В. Не-истовая типология двойственности, М., 2023 и другие труды автора.
[2] Шацков А.В. // День Поэзии. XXI в., с 330.
[3] Используется понимание слова с помощью метафизическго языка П. Калитина; подробнее см: Калитин П.В. Не-истовая типология двойственности, М., 2023 и другие труды автора.
[4] Там же.
