«Слушаюсь, Владимир Владимирович!»

В этом году любимцу народа Михаилу Евдокимову исполнилось бы 65 лет

Михаила Евдокимова помнит и любит вся страна. Но в начале 1980-х годов, когда он приехал покорять столицу, его знали и ценили только друзья. В Москву его заманил гениальный бард и писатель, новосибирец Николай Шипилов.

Николай ворвался в литературу, как комета. Сразу семь его рассказов удалось опубликовать в журнале «Литературная учеба», где я тогда заведовал отделом по работе с молодыми писателями. Посчастливилось договориться о публикации книги с издательством «Советский писатель» и, что немаловажно, получить аванс. Благодаря письму Юрия Бондарева, удалось пристроить работать Николая при институте Культуры и выбить комнату в общежитии.

Евдокимов, видя такой фарт Шипилова, поддался на уговоры друга и решил рискнуть. Худенький, в кургузом пальтишке, он появился в Москве. Естественно, Михаил сразу попал под опеку нашей компании и стал частым гостем в моем доме.

Молодые, по вечерам, мы собирались на кухне, вели разговоры о литературе, политике, пели песни. Шипилов великолепно исполнял на гитаре свои. А когда они с Михаилом запевали вместе, равных им не было.

Между песнями Миша смешно пародировал Брежнева и других деятелей, рассказывал деревенские байки. Мы безумно хохотали. Один рассказ я попросил записать его на бумаге. На следующий день Миша принес его в редакцию. Это был первый и последний рассказ Михаила, который был опубликован в печати.

Получив гонорар, Миша решил отметить это событие пельменями. Заехали на рынок за мясом и завались ко мне в квартиру. В течении часа собралась компания человек в двадцать. Миша колдовал на кухне. Женщины, во главе с моей женой, предложили ему помощь.

— Да вы что? Сам справлюсь. Я ж директором столовой был.

К нашему изумлению, минут за сорок он налепил пельменей на всю ораву.

Однажды Миша появился в нашем доме в компании невысокой, миловидной женщины лет на десять старше его. Войдя, он небрежно поставил на стол бутылку французского коньяка «Наполеон». Поступок оценили и порадовались. Значит, дела налаживаются.

Лет через десять, когда уже вся страна знала Евдокимова, я смотрел его выступление в передаче «Аншлаг» и неожиданно в ведущей узнал гостью. То была Регина Дубовицкая. Она, по-моему, и сейчас не изменилась.

Так совпало, что в апреле 2004 года я стал пресс-секретарем председателя Совета Федерации, а Михаила избрали губернатором Алтайского края. Губернаторство ему давалось тяжело. Чиновная братия приняла его в штыки. Команда, которая пришла с ним, оказалась малоспособная, и не лишенная корыстных интересов. Михаил нещадно увольнял алчных чиновников. Криминальные структуры находились в ступоре. Только проложат тропинку к распорядителю ресурсов, а на его месте уже сидит другой.

Тогда многие судачили, что вот, мол, артист-юморист стал хозяином и толку от этого не будет. Но мало кто зал, что планы идти в политику у Михаила зародились давно. В 1995 он баллотировался от Алтая в Государственную думу, а в 2003 — от Аграрной партии. Был у него и опыт предпринимателя. По-крестьянски хваткий, он владел несколькими предприятиями и успешно вел бизнес. На родине он не был гастролером, а делал все, чтобы скрасить жизнь земляков. Устраивал выступления коллег-артистов, организовывал спортивные соревнования, фестивали искусств. Когда он стал губернатором, у него появились совсем иные возможности и постепенно экономическое положение края стало выправляться.

Евдокимов с особой болью относился к тем безобразиям, которые происходили у нас в стране. И готов был на все, чтобы облегчить жизнь простым людям. Как-то он проговорился.

— Скоро создам новую партию, которая станет самой авторитетной.

— Что ж это за партия? – усмехнулся я.

— Пока не скажу. Рановато. И не догадаешься! Вот удивишься!

Я не стал настаивать. Но после гибели Михаила, нет-нет, да задумывался, что же за партию он придумал?

Как-то в разговоре с Анатолием Заболоцким, оператором фильмов Шукшина «Печки-лавочки», «Калина красная», замечательным фотохудожником, я вспомнил про загадочную партию. Анатолий был земляком и старшим товарищем Евдокимова. Они много общались, и я подумал, а вдруг Миша поделился с ним мечтой.

Заболоцкий надолго задумался и неуверенно сказал:

— Был один разговор. Миша сетовал, что много мужиков-хозяйственников после развала экономики остались не у дел. Директора разгромленных заводов, председатели распущенных колхозов, руководители разграбленных совхозов… Может, он из них хотел организовать партию?

Уже не проверишь. Но, скорее всего так и было. Эти мужики, выброшенные на обочину жизни, тогда были мощным отрядом. Ровесники Михаила, смекалистые, образованные, они могли свернуть горы при толковой организации. В этом году самому Евдокимову исполнилось бы шестьдесят пять и его мужики-опора уже не бойцы.

Губернаторствовал Михаил меньше полутора лет. Виделись мы с ним не часто, а перезванивались регулярно. У меня в кабинете стояли телефоны спецсвязи, а по правилам отвечать по этим телефонам обязан был владелец. Однажды, позвонив Михаилу и, услышав знакомый голос, бодро его поприветствовал.

— Здорово, Миша! Как дела?

После небольшой паузы, услышал слегка напряженный, официальный голос Евдокимова.

— Здравствуйте, Владимир Владимирович.

Сообразив, что в кабинете посторонние, я сразу перешёл к делу.

— Миша, ты, когда в Москву собираешься?

— Двадцать второго, Владимир Владимирович! — браво, как солдат, ответил Евдокимов.

— Миша, двадцать первого «Литературная Россия» проводит творческий вечер. Ты мог бы выступить перед читателями?

Чиновником я был новоиспечённым и по инерции ещё жил интересами газеты.

— Конечно, Владимир Владимирович! Понял. Когда скажете, тогда и прилечу.

По тону Михаила я уже догадался, что он демонстрирует посетителям разговор с президентом и беседу надо заканчивать.

— Тогда до встречи в Москве.

— Слушаюсь, Владимир Владимирович! До скорого свидания! – восторженно отчеканил Михаил.

Через несколько дней я сидел в своём кабинете перед телевизором и слушал традиционную пресс-конференцию журналистов с главой государства.

Путин подробно отвечал на вопросы корреспондентов. Я, поглядывая на экран, разбирал бумаги. Прошло уже пару часов, как вдруг слово дали журналистке из Барнаула.

— Владимир Владимирович, мы знаем, что вы недавно встречались с нашим губернатором. Расскажите, о чем вы беседовали и как вы к нему относитесь.

Я замер.

Путин посмотрел на женщину и невозмутимо проговорил:

— Я познакомился с Михаилом Сергеевичем еще до того, как он стал губернатором. Мы несколько раз встречались с ним. Он очень талантливый человек. Сейчас пред ним стоят совершенно иные, и очень серьезные задачи. Надо дать ему время освоится и тогда делать выводы об эффективности его работы.

Оценив тактичность ответа Путина, я тут же по мобильному позвонил Михаилу.

— Миша, ты слышал, что о тебе президент сказал?

— Тфу-ты, только водички отошел попить!

— Не переживай, он тебя не сдал.

Пересказ ответа президента порадовал Михаила.

— Мудрый мужик, — резюмировал он.

К этому моменту травля Евдокимова в крае достигла апогея. Для дискредитации использовались все методы. После конференции все будто языки прикусили и дали Михаилу около полугода относительного спокойствия. Но весеннее обострение опять разогрело противников.

— Представляешь, — возмущался Михаил, — звонят домой и отборным матом поливают. Я жене запретил подходить к телефону.

Евдокимова указом местного законодательного собрания лишили машины сопровождения. А он любил быстро ездить. В итоге это привело к катастрофе.

Как-то летом, в составе делегации Совета Федерации, я приехал в Новосибирск. Ближе к концу рабочего дня раздался звонок Михаила.

— Оказывается, ты в Новосибирске! Давай, приезжай в гости. Мы тут тебя с Сашей Черным ждем. За пару часов домчишь до Барнаула. Давно не виделись!

— Миша, никак не могу, через пару часов мы вылетаем на Дальний Восток.

— Эх, чиновная душа!

— От чиновной души слышу! – рассмеялся я.

— Ладно, не мне говорить. Все равно встретимся!

Встретились в селе Верх-Обском на могиле. Свежий холм. Цветы и венки выше человеческого роста. С портрета грустными, распахнутыми глазами смотрел Миша. Михаил Сергеевич Евдокимов – человек вызывавший бескрайнюю, беззаветную любовь своего народа.

Владимир Владимирович ЕРЁМЕНКО