14.10.2024

Долгожданный, популярный формат

Замечательная книжная серия продолжила выход в свет в нынешнем году. И поскольку кино остаётся для нас важнейшим из искусств, без каких-либо ироничных умолчаний уже (доиронизровались: после полувекового лидерства ползаем в арьергарде), пропустить это событие мы не имеем никакого права. Кино – то немногое, что объединяет поколения, республики, нации, создаёт единое культурно-историческое поле, в котором можно оставаться страной и обществом, причём зачастую не совпадая с сиюминутными границами этих понятий. Первые же книги «киносерии» с чёрными корешками и белыми обложками с фотокадрами фильмов попались мне в «Фаланстере» – как долгожданные. «Июльский дождь» схватил без раздумий, позже отважился и приобрёл «Я шагаю по Москве» (цена покусывалась). Изданы книги ленинградскими «Подписными изданиями» в доступном, «студенческом» формате, в мягких обложках, для чтения в общественном транспорте удобны.

Каждая книга – без преувеличений титаническая работа посвящённых, связанная с хронологизацией и синхронизацией всей информации о фильме. Публикаций в прессе («хорошая пресса», «плохая»), циркуляров, приказов, личных бесед, интервью, съёмочных планов и работ. То, что прошло полвека с той поры – стократно усиливает интерес к проделанной мосфильмовцами и журналом «Искусство кино» работе. Книги сравнимы с документальными фильмами, но глубже этого почившего в 90-х жанра, поскольку позволяют читателю не мельком ознакомиться, а прикоснуться к документам, сопутствовавшим выходу в большой прокат того, что позже назовут киношедеврами. Каждая книга – это былые месяцы, а то и годы, просиженные в красногорском Киноархиве, Госфильмофонде и прочей тиши библиотек.

Я не случайно выбрал оба фильма-книги, связанных с Москвой, поскольку благодаря этим фильмам (не только, но среди прочих – ИМ) «заболел» столичной перипатетикой и москвоведением. А у фильмов этих (Хуциева и Данелии) вообще отдельные, особые «геолокации», логики киномонтажного движения по столице, однако здесь хотелось бы не углубляться в очень интересное частное, а обобщить обнаруженное в книгах и в приоткрываемой ими режиссёрской, сценаристской работе.

Во-первых, это в узком смысле общественное кинопроизводство. Мы видим его «онлайн»: как от замысла, от идеи, первых набросков растёт сценарий, как его на самых ранних стадиях могучее киносообщество (не только начальство, но коллеги-режиссёры) подвергает конструктивной критике – и что самое удивительное, этот изначально объективный взгляд, не ослабляет, а усиливает замысел. Под критикой замысел не ломается, а оттачивается, в нём усиливается главное. Так было с «Июльским дождём», самый краткий замысел которого, — показать сложность выбора советской женщиной мужчины как личности. Показать не с плоско-парадной, априорно оптимистической стороны, а изнутри тот внутренний мир (богатейший, и потому позволяющий иметь роскошь сомнений в личной жизни) трудовой интеллигенции, который к середине 1960-х давал огромные просторы искусству.    

Во-вторых, раньше о тонкостях кинопроизводства (именно как коллективного творчества, возможного только при высокой идейности и целеустремлённости всех со-творцов) рассказывал разве что журнал «Киноведческие записки», который шёл нарасхват в 90-х. Тёмно-синий журнал рассказывал, конечно, и о конфликтах в процессе этого трудного, многопланового творчества, конфликты были в моде… Помню, увлечение фильмами и судьбой Тарковского заставило лазать по букинистическим коробкам в арбатском переулке, за углом редакции журнала «Москва», – тогда некоторые статьи дробились по номерам и их надо было ещё вычислить… Теперь же историю создания фильма, его общественный приём, его дальнейшую жизнь – можно узнавать в отдельных книгах. И за это низкий поклон Наталье Рябчиковой и Станиславу Дединскому, чья хроника «шаганий по Москве» ушла под 400 страниц, но ни одной оттуда не вычеркнешь. Интересно всё, хоть и умышленно перевёрнута хронология.

Шпаликов в книге Рябчиковой и Дединского предстаёт отнюдь не по легенде – как этакий бродяга-студент, написавший сюжет этого фильма за 15 минут в блокноте, но как сценарист-дипломник, неустанно защищающий и дорабатывающий свой замысел. Вообще, эти книги впервые позволяют заглянуть в самую творческую жизнь советской интеллигенции, которая имела, конечно, некоторые привилегии по сравнению с трудящимися иных сфер, но нагрузка вполне эти привилегии оправдывала. Документально видно, как эти «освобождённые работники» были глубоко погружены в ткань своих кинопроизведений, мосфильмовских дискуссий, в диалог творческих объединений, были в древнем понимании «служителями муз», в современном понимании – органом самопознания общества. А это важнейший орган! Заболеет орган – общество переродится (что мы и видели в перестройку на 5-м съезде Союза кинематографистов, где «уходили» Бондарчука). И все их ведомственные санатории, дачи, автомобили, кооперативные квартиры и прочее, присущее цеху, — предстаёт не чреватыми буржуазностью атрибутами успеха, но как необходимый социалистический бытовой механизм, позволяющий создавать киношедевры.

Имеются в сборниках даже финансовые документы – причём целесообразность выделения бюджетов под съёмки решается не субъективно кем-то «наверху», а под надзором «снизу», исходя из сценария и итогов дискуссий. Вот подлинная-то демократичность – сам этот процесс! В какой ещё стране такое было? Защитил замысел в его полноте, отстоял выбор актёров, план натурных съёмок — получай запрашиваемый бюджет. Не отстоял – тоже ничего страшного! Коллектив киноцеха, творческого объединения, всегда даст тебе кого-то в помощь, один и тот же сценарий может передать (чтобы фильм вышел, а затраченные средства, работа актёров окупились), как, например, от Рустама Хамдамова Никите Михалкову «Рабу любви» передали. Тут проигравших быть не может… Как и бюджетов тогдашнего кино в сегодняшней сериальной рутине, кстати – поскольку кино было доходной индустрией, находившей спрос по всему земному шару. И это был спрос на наш культурный продукт, заметьте!

Читая письма Андрея Тарковского о непонимании его в Госкино, о спорах с Ермашом, о гибели его  замыслов в огне споров с киноначальством – видишь однобокую картину. С неё у податливой аудитории формировалось представление о вечно противостоящей социуму личности, о гении и бюрократии – но всё не так просто, не всё так либерально-схематично. Увы, отпечаток этого упрощения лежит и на рассуждениях Дединского и Рябчиковой в предисловии к погружению в «Я шагаю…»

Отчего-то они назвали «возвращением в утопию» ту интенсивнейшую, предельно материальную, объективированную духовную борьбу, совершенно не утопичную работу, итогом которой и стал фильм. Неубедительный в исполнении Никиты Михалкова метростроевец (в самом начале фильма, потом-то он в своём амплуа) – стал ещё неубедительнее, когда показался весь сценарный образ Коли, «во всю длину»… Книга тем и сильна, что позволяет формировать собственный взгляд, как бы подглядывая за съёмками фильма. Но «очки» составителей, понятно, присутствуют.

Что для авторов утопия – несложно догадаться. Считая фильм плодом только «оттепели», они придают ему совершенно ненужную политизацию (в каком-то смысле – умышленную аполитичность), не замечая, что зритель-то их уже не слушает. Утопия — это сейчас, имея по наследству столько киностудий, столько мощностей, снимать такое, что и детям не показать, не то что внукам, «Адмирала» какого-нибудь…

Напротив, действительность 1960-х, попавшая в лирическую комедию Данелии и фильм-размышление Хуциева, и самый процесс отражения этой действительности – были настолько гармонично слитны, что трудно уловима самая грань искусства. И тут как раз кроется высочайший взлёт этого искусства – невидимость режиссёрского вмешательства в течение счастливого дня, в потоки дождя… В небольшом, получасовом интервью (опубликовано в «Независимом обозрении», только на бумаге – но есть и на кассете), данном мне во ВГИКе двадцать лет назад, Марлен Мартынович сказал, что «Июльский дождь» в антураже нулевых снять даже не пытался бы – не то движение на улицах, не та атмосфера. Туда, в толпу москвичей с камерой-«субъективкой» не войти, как в ту реку, дважды…

Фильмы эти поныне создают удивительный эффект присутствия зрителя в столице социалистической сверхдержавы. Показывают общество открытое, на самом деле, а не за «железным занавесом». Где нормально, естественно – влюбляться и знакомиться на улице, помогать иностранцу найти Третьяковскую галерею, знакомиться с проезжим писателем-сибиряком… А если и попадётся в этой дружелюбной обстановке исключение, рудимент, «родимое пятно капитализма» — воришка, — так его ловит не милиция даже, а сами граждане. Это ли не бегло, в луже Парка Культуры отражённые — коммунистические планы относительно плавного отмирания «силовых» общественных институтов в связи с вымиранием самой преступности?

В общем, заразительно здорово жить «в утопии», которая была завоёвана и Октябрём, и Великой Победой, и десятилетиями индустриализации и, наконец (чтобы звучало постраннее), завоёвана всем миром (в узком и широком смысле: миром как состоянием общества и Миром, обращённым к СССР после Всемирного фестиваля Молодёжи и студентов 1957 года). Утопии и антиутопии вошли в моду и в экранизации значительно позже, когда отступил со своих позиций в искусстве социалистический реализм – вот о чём бы авторам-составителям, шестидесятникам пофилософствовать с высоты прожитых без «утопии» десятилетий!..

Понятно, что никто кроме самих киноведов не в состоянии собрать «пазл» событий, публикаций в прессе о тех фильмах, что без каких-либо сомнений стали визитной карточкой СССР и цитатниками нескольких поколений. Диалога с ними не прекращаем. Ждём новых книг этой уникальной серии!

Дмитрий ЧЁРНЫЙ

Июльский дождь. Путеводитель / Ред-сост. С.Дединский, Н.Рябчикова. – СПб.;М.: Подписные издания; Искусство кино, 2021. – 188 с.: ил.

Я шагаю по Москве. Возвращение в утопию / Ред-сост. С.Дединский, Н.Рябчикова. – СПб.;М.: Подписные издания; Искусство кино, 2022. – 388 с.: ил.

10 комментариев к «Долгожданный, популярный формат»

  1. Все-таки, рассматривая 60-70-е годы, именно симбиоз кино Новой волны(Италия, Франция,…) и СССР был взаимодополняющим явлением для придирчивого зрителя. Среди новой волны не хватало детских фильмов, философствования, а в советском сказывались проблески пуританства. Сейчас вот и итальянское кино в глубоком нокдауне…

    1. итальянское не просто дополняло — оно исторически следовало за нашим соцреализмом — неореализм это «радугизм» (рассказал мне Хуциев, кстати — творческое объединение «Радуга» 1930-40-х было их образцом) Пазолини, Феллини, Антониони, Бертоллучи, Висконти (ранний) — все они следовали уже ЗА нашим прорывом в кино, который начался в 1930-х (Эйзенштейн, Роман Кармен, Дзига Вертов — все те, кто должен был быть упомянут на мемориальной доске Союзкинохроники в Лиховом переулке, вместо которого теперь Патриарший дом)

      1. Товариш, вы не заметили диалектику в моем ответе. И ваши примеры не все удачные: Пазолини, Бертолуччи — примеры вырождения художников, отчуждения от неореализма; Антониони тяготел к Голливуду. Для таких тем нужен смелый цикл дискуссий в жанре «вопрос-ответ».

        1. ну, это длинная и специальная дискуссия, но важно что тут собрались компетентные люди. Голливуд их поглотил позже, конечно. они все успели сделать шедевры в доголливудский период (скажем, упомянутый вами Антониони даже «Забриски пойнт» делал не в коммерческом духе, а ещё в революционном)

    2. насчёт же пуританства — чистейший миф. «Романс о влюблённых» смотрим, например… 1970-е, хоть и конец оных

  2. Когда начинаются некоторые фильмы, то нередко бывает написано в титрах, что снято «по заказу правительства Москвы» или «по заказу министерства культуры» и прочих организаций. И чтобы не снимали, будет показан либо точка зрения своего правительства, либо чужого, но тоже правительства.

    Нет ни одного фильма, где бы было написано — ФИЛЬМ СНЯТ ПО ЗАКАЗУ РУССКОГО НАРОДА.

    Российская интеллигенция, а ведь вы в массе своей — позор своего народа.

    1. Марк, ваше право высказать свое мнение. Но кино пока слишком дорого с точки зрения экономики. Вот бы подумать про народный театр…

      1. Слишком дорого для обычной схемы финансирования. А представьте что заказчик фильма народ — реальные семьи которые могут сами участвовать в создании сюжета. Формировании сценария, актерского состава, с возможностью участвовать самим. Ведь сколько талантов в народе, а до ГИТЕСа доехал один Золотухин.

        Вы сейчас сказали за очередную проблему. Так и замечательно — нужна площадка для того что бы озвучивать это. И находить варианты решений. И сразу не все получится, но росток не сразу плод приносит.

        Чем не готовый сценарий — мирной народной инициативы по улучшению деятельности государства. Чтобы весело смотреть было — в него юмор, как сахар в чае растворить. Тот же фильм про Митяя или аналогичный пошел бы удачно своим содержанием как наполнение. Но основной хребет был бы из озвучивания проблем (в яркой форме) и умных методов их решений. И часть можно по сценарию переводить в юмористическую форму. А часть в реально внедряемую. Чтобы и поучиться было чему, и посмеяться, и себя показать людям в этом. Надо лишь начать. Так давайте уже делать.

        Пчелы в улье не ждут медведя, который придет и наконец-то наведет порядок. Пчелы сами и порядок у себя поддерживают и мед добывают.

  3. Посмотрите на ютуб сколько талантов есть среди простых людей. Им только нормальный сценарий создать + профессионального режиссера + несколько опытных актеров для главной линии. И будет результат не сильно хуже, чем у дорого снятого профессионального кино. Понятно, что «звездные войны» так пока не снять. Но ведь массу иных интеренсых и полезных фильмов можно создать. И бюджет не такой большой нужен. И новые актеры засветятся. И народ полезным делом займется и других потом привлекать будет. А инвесторам будет еще до вложения средств посмотреть — какой минимум результата будет с этими людьми.

    На заре кино фильмы снимали с крошечным актерским составом, с плохо поставленным светом, на плохонькую технику. А сейчас доступно почти всем это — было бы желание.

    1. Прибавлю СОЛИ!
      Иногда просматриваю краткое содержание ныне снимаемых кинофильмов и становится дурно там, где у меня моя русская Душа ещё теплится!
      А к этому 23 году — благо сильно упростился процесс добывания кинофильмов — рылся рылся и добыл пяток фильмов посвящённых Новому году!
      И знаете, все про то, как дети, или один ребёнок Соединяет свою семью!
      В одном фильме ещё и собака принимала участие — собака в кино всегда же то, что надо!

      А вот живых сюжетов в любой стране конечно же много!
      Но не уверен, что получится Суп из топора!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Капча загружается...