Немного из жизни ВИА

К своему 70-летнему юбилею певец и музыкант Сергей Беликов выпустил мемуары под названием «Исповедь, или где-то меж правдой и истиной». Из книги мы узнаём подробности насыщенной биографии юбиляра. В ней и «Аракс», и театр им. Ленинского комсомола (Ленком), и «Самоцветы», и сольная карьера.

Так вот. На заре своего участия в группе «Аракс», а это был 1974 год, Беликов познакомился с Александром Градским. В тот вечер, с коллегой по «Араксу» Юрой Шахназаровым, пошли они на концерт польской группы «Скальды» (на фото ниже). В фойе случайно встретили Сашу Градского. Шахназаров, конечно, познакомил восходящих звёзд советской рок-музыки. Парни пожали руки и пошли в зал. Сергей и Юрий показывают свои билеты, а Градский, обращаясь к билетёру, говорит, что он… Градский!

Билетёр отвечает, что рад знакомству, но дайте билет, товарищ Градский. Градский же ему в ответ — что он Градский! Началась перепалка. Шах и Беликов в ней участвовать не стали, прошли на свои места.

Попал ли Градский в зал — вопрос. Но Серёжа Беликов удивился закидону автора музыки к киномюзиклу «Романс о влюблённых» Андрея Кончаловского. Фильм только что вышел на экраны. Песни были удачные, пел он их там очень вдохновенно, но сам Градский на экране не появлялся. Публика, тем более старики, знать его в лицо не знали.

Но это ещё не «абзац». Он [«абзац»] наступил, когда Градский попросил у «Аракса» аппаратуру в аренду для своего концерта. О цене договорились, ударили по рукам, помогли загрузить всё в фургон и поехали вместе на концерт.

А после, когда все шнуры-колонки и пульт собирали обратно, то одухотворённый Градский молвил:

— Я сегодня пел как Бог! Плант отдыхает!

Беликов уверяет, что от этих слов колонка выпала из его рук! К счастью ног не придавила. А могла.

Тем, кто не в курсе, напомню, что ныне (в отличие от Градского) здравствующий и выступающий, предельно скромный в общении как с фанатами, так и журналистами, Роберт Плант — был в тем времена солистом сверхмодной в 1970-е годы группы Led Zeppelin. С бобинными магнитофонами наперевес, наиболее «прошаренная» в хард-роке советская молодёжь шла на школьные дискотеки, и включала там заметно опережающих в звучании и темпе все отечественные бит-группы и ВИА «зэппОв» (как тогда звали их на сленге). К 1974 году мега-звёзды уже выпустили свою эпохальную «Лестницу в небо» (на альбоме «Led Zeppelin IV»), которая потрясла умы молодёжи по обе стороны «железного занавеса». Безусловно, в их числе был и Сергей Беликов. Поэтому тот «закидон» Градского произвёл на него столь неизгладимое впечатление. На всю оставшуюся жизнь, как говорится.

Сергей Беликов: Саша Барыкин запомнился бесшабашным или даже безбашенным раздолбаем

Года полтора назад вышла у меня статья об Александре Барыкине. Написана была в связи с выходом книги о нём. Издание было занятное. Кроме комплиментарных и радостных сведений была и довольно неожиданная информация о Барыкине — дельце.

Музыкант ушёл из ВИА «Самоцветы» чтобы выступать в ресторане нового сочинского отеля «Жемчужина». Дело в том, что деньги там делались другие, уровнем нолей побольше, чем на хорошо оплачиваемой официальной советской сцене, да и связи приобретались нужные. Говоря про «связи» имелся в виду «теневой мир» Советского Союза.

Да-да, так и не добитые в советской экономике товарно-денежные отношения, примерно со времён реформы Либермана и возвращения к критерию прибыльности, то есть со второй половины 1960-х — стали порождать с необходимостью недокласс недокапиталистов. Который был всё ещё неофициальным и преследуемым по законам УК РСФСР, УССР и других республик СССР многими институтами, включая ОБХСС (и сажаемым — тогда их называли «цеховиками», целые художественные фильмы о них снимали, но общество излечиться от них не могло всё равно), однако другие законы (Т-Д-Т), экономические законы не имеющего собственной природы социализма (то есть законы капиталистического по сути производства — в котором нельзя было избежать скопления капитала в невидимых фондах для последующего воспроизводства в виде стоимости и прибыли, не попадавших в схемы и отчёты Госплана) — воспроизводили эту пока ещё небольшую прослойку, а не класс, класс без классового самосознания и представительства во власти…

«Теневеки» тогда были способны платить по 10 рублей за исполнение песни. И платить круглосуточно. Для них это были вообще-то незначительные суммы. Очень хорошо, обобщённо (но уже в другие годы, когда они благодаря Горби, кооперативам, совместным предприятиям и «комсомольским» банкам стали выходить из тени) показан один такой «теневик» в популярном в перестроечные и девяностые годы кинофильме «АССА» — в образе Крымова (его идеально сыграл Говорухин — одна из лучших, если не лучшая вообще его ролей в кино, — видимо, нечто крылось и в самой личности актёра/режиссёра деловое и созвучное, отец-то — репрессированный казак).

Спустя годы, в девяностые, те завсегдатаи «Жемчужины» стали первыми приватизаторами собственности экс-великой державы под названием «СССР».

Здесь я остановлюсь и процитирую Беликова. Отрывок из его воспоминаний про Александра Барыкина:

«Саша Барыкин запомнился бесшабашным или даже безбашенным раздолбаем. Мог запасть на любую проходящую мимо девицу, напиться с ней и продолжить более близкое знакомство. Все эти «нарушения режима» приводили к тому, что у него реально пропадал голос на гастролях… Меня порой коробило от того, что он мог при всех совершенно наплевательски рассуждать о том, как ему здесь не нравится, и что он пойдёт в кабак и будет зарабатывать «штуку» в месяц… Непонятная бравада и позёрство выглядели странными внутри коллектива. Наше пересечение с Барыкиным в «Самоцветах» оказалось очень коротким. Он ушёл, как и планировал, в кабак».

Очевидно, что двигателем мыслей Саши Барыкина были деньги. Не творчество или другие духовно-нравственные критерии. А обогащение, «много женщин и вина».

После «Жемчужины» Барыкин договорился с директором ресторана в подмосковной Салтыковке. Ему он организовал программу и контингент дельцов, а директор держал свое заведение открытым до 4 утра.

В то время, по закону, рестораны закрывались в 12 ночи. Но деньги текли рекой. Желающих красиво отдохнуть до утра было немало. Сработало «сарафанное радио». Однако милиции это надоело, и она прикрыла «кормушку».

Позднее, уже на заре «лихих девяностых» о таких, как Барыкин и их сложных отношениях с криминалом/»теневиками» и милицией — был снят очень хороший в психологическом плане фильм «Последняя осень». Рекомендую посмотреть, не откладывая.

Филипп ИВАНОВ