Автор: Друзья, близкие, коллеги и ученики вспоминали выдающегося прозаика
Вспомнить Олега Павлова, автора «Караульных элегий», «Казенной сказки» и других знаковых для современной литературы произведений в Дом Ростовых пришли его родные, друзья, знакомые, а также студенты и коллеги по Литинституту. Вечер вел Даниил Духовской.
— С Олегом мы познакомились году в 91-м, как раз тогда, когда в «Литобозрении» вышли его «Караульные элегии», — рассказал писатель Алексей Варламов. — Будучи моложе всех в нашей компании, он казался в разы искушеннее, в разы мощнее нас. Как в доме Собакевича «все удивительно напоминало его самого», так и в прозе Павлова — каждое слово свидетельствует об авторе. Его преемственная связь с Андреем Платоновым прослеживалась даже на уровне характера — ершистый, гордый, ранимый, он не только был писателем очень крутого замеса, но и всегда занимал активную общественную позицию, а студенты и вовсе ходили за ним толпами.
О дружбе с Олегом Павловым и феномене его дарования говорил также писатель Владислав Отрошенко. Представив книгу «Отсчет времени обратный» (посмертное издание, куда вошли письма, рассказы и литературоведческие эссе О. Павлова), он заметил, что в павловской трагической прозе тем не менее «много тонкого, возвышающего юмора»:
— Я всегда чувствовал, что имею дело с человеком намного старше и мудрее меня. Мир его прозы выше и больше фабулы, это настоящий универсум, чьи стержневые ценности равно близки читателям. Наверное, поэтому его так охотно переводили.
— Павлов писал вполне реалистические вещи, но действительность в его текстах всегда тяготеет к некой фантасмагории, — добавил Павел Басинский. — К литературе он относился как к миссии, плохо умел приспосабливаться и обладал тонким художественным чутьем — именно Павлов одним из первых заметил и Евгения Водолазкина, и Михаила Тарковского.
В завершение вечера вдова писателя Лилия Павлова вспоминала о его литературной работе. А участники творческих семинаров рассказали о том, какое влияние на них оказало близкое общение с Олегом Олеговичем: «После Павлова многие из нас кидались в различные литературные авантюры — секции, кружки, студии — но все казалось жалким подобием. Он по-настоящему открывал нас, иногда это было больно, но память о тех уроках по-прежнему помогает нам писать. Наверное, это и есть наследие учителя».
Соб. инф.
