Адита Сигорян. Над потомками всех времён

Это первая публикация стихов нашего нового автора. Некоторые написаны от мужского лица, не удивляйтесь, она любит перевоплощения… Как и проза Адиты, стихи её лаконичны и несут отпечаток яркой индивидуальности, эрудиции, задумчивости.

Как сказал с характерной прохладцей, сквозь зубы, однажды в «Нашем Современнике» Станислав Куняев, когда через зама Гусева я передал ему стихи сильно любимой тогда белокурой второкурсницы МГППУ, «нет, любви с первого взгляда не случилось, а манерности и женственности много…. тоже мне, Анна Ахматова!..». Позже я включил всю её подборку в свою прозу. Был радикально не согласен с Куняевым, хоть и расстался с ней в том же, 2006-м году («и одиночества прекрасные плоды» воплотились в «Верности и ревности»). Это я к тому, что с Адитой — как раз всё наоборот. И при том, что прекрасно, ничего личного, только поэзия (и моё фото сверху, октябрь 2008-го)…

Д.Ч.

***

Коротко о себе. Я далеко не пример для подражания: двоечница и прогульщица, ставшая в итоге уборщицей. Ни семьи, ни детей, ни своего жилья. Только поезда, города, в каждом из которых для меня всегда есть работа, и вдохновение. В разных городах рождались разные стихи и рассказы, даже романы и повести в некоторых, где доводилось задерживаться надолго. Конечно же, по всей стране появлялись друзья!

А сейчас, в Кемерово, мне встретилась на пути чудесная девушка, которая буквально взяла меня за руку, и отвела на курсы по работе с детьми в госпитальных школах. Я как раз мою полы в одной из больниц, у меня получается совмещать основную работу с полюбившимся мне делом — тьюторством, и вести литературный кружок в госпитальной школе. Мне нравится заниматься с детьми, находящимися на длительном лечении.

Они меня любят, а я вижу в них свою главную радость. Они научили меня выращивать из семян деревья, и теперь я это здесь каждый год практикую: проращиваю и высаживаю! И вдохновение черпаю в этих детях, как когда-то находила его в поездах, в городах, и во снах…

Теперь — всё реально! И на очереди новая повесть. Я благодарна своей судьбе!

***
Звёзд так много больших и маленьких,
Белых, красных, и золотых.
Под неясными номерами мы
Обозначили в небе их.

Среди звёзд есть герои Древности:
Андромеда, Арктур, Персей...
Ну, а где же - из современности:
Василевский, Чуйков, Казей?

Открываем мы звёзды новые:
Visa, Yota и SO-102.
Почему не даём им гордые
И великие имена?

Всем хватило бы места в космосе,
Среди ярких ночных светил!
Поделились бы с ними звёздами
Геркулес, Орион, Ахилл...

И тогда, ночь светлее стала бы,
От прекрасных земных имён!
Небо звёздное засияло бы
Над потомками всех времён.


***
В поле гнётся белая берёза,
Под берёзой - дивный град стоит:
Обнесённый зарослями розы,
А у стен его ручей звенит.

Это город с флагами на башнях,
Над домами - вьются ленты трав,
Сверху купол листьями украшен,
Царский двор - живым ковром устлан!

Здравствуй, город, ростом по колено,
Мирный город чёрных муравьёв,
С карамелью к вам иду и с хлебом -
Не отвергни ты моих даров!

Там, на листьях маленькой берёзы,
Ждут стада зелёного скота,
У корней печальной дикой розы,
Видно норку чёрного крота...

Вам соседей добрых и угодных,
Вам погоды ласковой во всём!
Сладких ягод и стрекоз болотных,
Вам желаю каждым новым днём!

До свиданья, город по колено!
Процветанья в ваш единый дом,
Мирных дней вам, долгих лет безбедных,
От меня вам - до земли поклон.


***
Под сенью белых облаков
Зелёный лес шумел,
И трелью птичьих голосов
Мне эту песню пел:

"Пусть небо будет голубым,
Пусть яблони цветут!
Пусть на полях растёт трава,
А в ней сверчки поют!

Пусть ясным будет новый день,
И звёздной будет ночь.
Пусть по весне цветёт сирень,
А летом - зреет рожь!

Пусть будут синими моря,
И тёплыми дожди,
Пусть будут, как одна семья,
Народы всей Земли,

Пусть всюду реки и ручьи
Бегут своей тропой,
Пусть только горные ключи
Рвут скалы под собой!

А самым страшным от небес -
Пусть будет летний град,
Чтобы поля, луга, и лес,
И город - был им рад!"

Под сенью белых облаков
Зелёный лес шумел,
И трелью птичьих голосов
Мне эту песню пел.


***
Есть на острове Хонсю большие часы,
Они только раз в сутки звонят.
И слыхать даже в бурю, во время грозы,
Этот утренний громкий набат.

Целый день тишина у часов городских,
Тихо в восемь и в девять утра.
Не подумайте, что неисправность у них,
Или просто пружина стара.

Ровно в четверть девятого слышит народ,
Как на этих огромных часах
С полной силой своей медный колокол бьёт,
Пробуждая тревогу в сердцах.

И такой наполняется сердце тоской,
Будто ходит по фибрам коса,
Когда вновь умолкают часы над рекой
На все двадцать четыре часа.


СМС

Утром читаю твоё СМС:
"Всё замечательно, милый!
Сели в такси, добрались, скоро рейс,
Как у вас в Питере? Сыро?"

"Нет" - отвечаю - "Плюс восемь, плюс три",
Глянув в окно, добавляю:
"Только зайчонка укутай, смотри!
Я без зонта вас встречаю"...

Утром последнего дня октября
Аэропорт был невесел.
Нет на радарах, родная, тебя.
Нет о зайчонке известий.

Где же вы, милые? Я вспоминал
Фильмы про исчезновения.
Верил, и точно в бреду представлял:
Лайнер в ином измирении!

Только фантастике - место в кино.
Нет, дорогая, не в жизни!
С болью гляжу в небеса за окном:
По небу не добрались вы.

В Питере дождик заплакал с небес -
Всё понимает октябрь!
Молча пишу в пустоту СМС:
"Если б я был с вами рядом".


***
Я ветерана на параде встретил,
И сразу в нём знакомого узнал.
Почти не изменился он за эти
Пятнадцать лет, что я мужчиной стал!

Из школьника, вчерашнего мальчишки,
Который в классе хулиганом слыл,
И прозвище обидное от мишки
За выбитые зубы получил!

Таким - без зуба, и с подбитым глазом,
В тот раз я ветерану и предстал.
Он приходил на встречу с нашим классом,
И о сраженьях в небе рассказал.

Мы слушали, расспрашивая деда,
О подвигах, о немцах, о войне...
Нам всем запала в душу та беседа,
И этот облик лёг на сердце мне.

Теперь, его увидев на параде,
Не мог я к старику не подбежать!
По имени его окликнув сзади,
Я руку подошёл ему пожать.

Он не признал во мне того мальчишку,
Но на груди прочёл мой позывной:
То прозвище, придуманное Мишкой,
Теперь носил я на передовой.

Как память, о своём счастливом детстве,
О школьном друге, и том самом дне,
Когда мы с одноклассниками вместе,
С героем говорили о войне.


***
У шумной дороги есть маленький сквер -
Обитель тепла и покоя.
В нём тихо, уютно, и радостно всем,
Кто жив, и чьё сердце живое.

В том маленьком парке скамейка стоит,
И кружатся жёлтые листья,
Прощальным подарком на клумбе горит
Цветок угасающей жизни.

А там, за оградой - машины шумят,
Оскалив огромные шины.
Сверкает в их фарах безудержный взгляд,
Не видят дороги машины!

Не страшно в огромных, чужих городах!
Пусть даже вокруг всё другое,
Есть в сердце моём этот маленький парк -
Обитель тепла и покоя.


***
Серый, холодный, остывший,
Старый асфальт городской
Я измеряю неслышно
Левой, уставшей ногой.

Правым носком спотыкаясь,
Бьюсь об асфальт, как об лёд.
С городом детства прощаясь,
Просто шагаю вперёд.

Нищему брошу монету
Прошлых своих неудач,
Пну под ногами планету,
Словно потрёпанный мяч.

Город, как был, так остался
Чёрствым, холодным, чужим...
Кто из людей догадался
Заасфальтировать мир?