Автор: «Опять ранен ребёнок», — три изогнутых осколка слов, врезающиеся в грудь по дороге из Енакиево в Горловку. Оставляя позади обстреливаемую из тяжёлых орудий столицу, еду в «увал» на день домой. Чтобы отдохнуть от чёрных горизонтов и сжавшихся улиц. Перевести через порог иной жизни дыхание на новый абзац. Окунуться в прохладу ртутной воды, взять за руку нью-йорский горизонт, сорвать стрижиную улыбку прохожих. «Пятый квартал. Шестеро раненых. Из них один подросток». Нет. В этот раз город, не ставший столицей, равен ей. В непрекращающихся судорогах военной падучей.
«Остановите, пожалуйста, возле Оптового», — говорю енакиевскому водителю. «Тут не положено», — отвечает дядька в клетчатой рубашке. «Служебная необходимость», — твердо говорю ему. Он останавливается, разглядывая меня в салонное зеркало. Стоит такси. «Свободны? Сколько до квартала?». «Сто пятьдесят», — бросает водитель и, без страха, утапливает педаль газа. Мчимся.
Между первой больницей и северной проходной на дороге стоят две машины ГАИ, а возле них… танцует совершенно голый мужчина. Гаишники стараются его не замечать, а он поднимает вверх руки и всё пританцовывает. «Сдурел что ли? — говорит таксист. — А, может, белочка». В Telegram приходит сообщение: «Горловка. Число раненных мирных граждан на пятом квартале (жилмассив «Солнечный») увеличилось до десяти человек». Реальность превращается в бесноватый макабрей. А пляшущий кажется уже не сумасшедшим, а адептом культа Крови. Безумием становящимся нормой.
Въезжаем на мост. Впереди ТТУшная вышка. Контактные провода лежат обездвиженными плетями на расстоянии в 50-100 метров. Тут уже и начальник горэлектротранспорта. Кивает. Останавливаемся на «Александрии», говорю водителю: «Будьте осторожны, пожалуйста». Он кивает: «Вы там тоже». Включаю телефон и прохожу через внутридомовую арку. Уже виден мозаичный ковёр, ещё час назад бывший окнами девятиэтажки. Здороваюсь с двумя людьми, которые наполовину одеты в военную форму. Убирают вместе с жильцами дома россыпь стекла. Видно, что ребята тоже на один день в «увале» и… сами жильцы этого дома. Знакомые уставшие глаза. Говорят, что случилось. Показывают, где «прилетело» и кого задело. Над головами ещё одни знакомые зияющие рты пластиковых и деревянных окон.
Иду к первой девятиэтажке. Ул. Пересыпкина, 12. Люди бегают с вениками и мётлами, убирают осколки. Показывают две квартиры с разорванными балконами на восьмом этаже: «Там никто не живёт, а вот над и под ними — да. Чудом туда не попало. А вот в соседнем подъезде не повезло. Там раненый. Скорая уже забрала». Поднимаюсь наверх — квартира уже закрыта. В подъездах — осколки, непременные спутники городского обстрела. Жительница седьмого этажа Надежда рассказывает: «Сидела за компьютером. Услышала свист и убежала в ванную, а оттуда — в коридор. Слышала, как выход, так и падение. Слышала, как стёкла вылетали. На восьмом этаже пострадал дедушка. То ли в плечо, то ли в руку».
Мужчина во дворе показывает тяжелый металлический осколок снаряда и спрашивает меня: «Вот, что это может быть? Как этим можно по мирным людям бить? Всё произошло около 17:30. Звук был необычный. Не рёв, не свист… а визг. Резкий визг. Такое чувство, будто завизжала собака, а потом прилёт. Мы сидели в тамбуре. Среди моих близких, слава Богу, никто не пострадал. Все, кто были во дворе сразу побежали в подъезд». Рядом кто-то смотрит на осколки и говорит: «152-ой. Точно он, большой и тяжёлый». Неподалеку сотрудники «Первого Республиканского супермаркета» также выметают стёкла. Над входом свисают светильники, а фасадная часть в трещинах: «Стеклопакеты всё остановили. Никто не пострадал. Пара осколков залетела в зал, поцарапала кафель, но всех успели увести в укрытие».
Вторая девятиэтажка. Ул. Рогозина, 6. Здесь уже работают ЖЭКовцы. Смотрят состояние лифтов. Ни один не повреждён. Прилёт на пятый этаж. В одной из квартир вынесен кусок стены. Коммунальщики разгребают завалы и им кто-то из соседей кричит бросать мусор осторожнее, чтобы не зацепить кондиционер. Горловчанка Анна вспоминает: «Я стояла в комнате и говорила по телефону. Свист. Мама кричит, чтобы я шла в коридор. И тут столкновение. Стены шатаются. И пошла волна, будто сильный сквозняк по квартире. Звон стекла. У нас все целы. А вот над нами женщина… как раз к ней и прилетело. Сын её в этот момент был на работе, а она сама вышла в коридор, поэтому и уцелела».
Сын оказался мне знаком. Ещё восемь лет назад мы видели друг друга на «Стироле». «Если бы я не был сейчас на работе, то вот тут (показывает на кровать заваленную кирпичом) меня и накрыло бы». Его мама, Екатерина Петровна, во время общения очень расплакалась: «Ну, как так можно! И сколько так можно жить! Я же не доживу до завершения всего этого. Где была? Да вот здесь была, смотрела телевизор. Начали стрелять. И за стеной вдруг такой грохот — снаряд, или его часть, стену проломил. Мне кажется, что взрыва не было. Волна какая-то была, ударная. Всё разнесло — ванную, туалет и спальню. Окна только недавно заклеили. Бомбят постоянно. Но такого ожидать никак невозможно, что прямо к тебе влетит». Сын обнимает маму и говорит, что у нее подскочит давление. Женщина сквозь слёзы уже ничего не может говорить.
Третья девятиэтажка. Ул. Бессонова, 42. Недалеко от подъездов небольшая воронка в земле. Возле одного из подъездов — кровь. «Тут видно кто-то мимо проходил. И спрятался в подъезде. Видите, осколки насквозь прошили стальную дверь. Видите, кровь на ступенях. Он в тамбур забежал. А там уже кровь просто лужей натекла. Кто-то пытался помощь человеку оказать. А потом «скорая» приехала. Но это не наш жилец был», — говорит живущая в этом подъезде женщина. Во дворе стоят ещё военные, у которых здесь семьи. Осматривают повреждения. Один из них с костылём, держит в ладони осколок, смотрит на него и говорит: «Это 122. Не 152. От 152-ой была бы побольше воронка. Пострадавшие? Там, за домом — дети. Играли и прилетело сразу четыре снаряда. Ранены, говорят, но я не видел. Только приехал. Вон там живу», — показывает на верх. Взрывную волну здесь остановили деревья.
Перехожу на детскую площадку за домом, которая расположена на местной аллее. Читаю сводку: «Количество раненых мирных граждан в Горловке возросло до 11, из них двое — подростки». Снова стёкла. Ветки. Побитый асфальт. Потрескавшиеся скамейки. Воронки. Дедушка на велосипеде, который ездил в город за водой, рассказывает долгую историю, как обстрел его застал на мосту. Как снаряды летели со стороны Дзержинска или Майорска. «Это месть. Злобная месть… Нельзя так говорить, но месть фашистов. Убивают детей. Наших детей. Столько уже видел, но это… нелюди». Капли крови идут по плитке зигзагом и останавливаются в луже на газоне. Выжженная трава. Ещё одна воронка. И ещё. Третья. Четвёртая. Девятиэтажка по ул. Бессонова, 33 также частично с разбитыми окнами.
И здесь люди убирают. Терпеливо. Бесстрастно. Сосредоточившись на своей работе. Тут без жертв. Заглядываю в телефон. Другая часть города: «Посёлок Пантелеймоновка. Погибший от рук украинских террористов мирный житель — молодой парень. Только сегодня получил диплом бакалавра по профессии «учитель истории». Вечная память невинно убиенному».
Закат поглощает город. Где-то далеко слышна артиллерия. Горловка ещё раз приняла удар. Выстояла и даёт ответ. Неумолимо приближается к восьмой годовщине незабываемого июля. Кто-то спрашивает меня: «Ну, скажите, как скоро вы их отсюда отгоните?». Если бы я знал ответ… если бы я знал.
Егор ВОРОНОВ, ДНР
В 21-м веке все цивилизованные и грамотные люди знают : «Если тебе не нравится страна — собирай чемодан и уезжай в другую страну».
Донбасские вундеркинды придумали новую схему: ‘Прихватить с собой землю другого государства».
На кого они теперь обижаются ? Что хотели — то и получают!
В качестве утешения могу им посоветовать прогуляться по улицам с красной тряпкой — то, собственно, с чего они начали. Может, полегчает!
а почему они, конкретно Егор Воронов, должен куда-то уезжать? вот жил парень нашего поколения (1970-80 г.р.) в Горловке, слушал «Гражданскую Оборону», свои песенки пел, книги писал (кстати, весьма популярные и за пределами РФ книги, они через интернет продаются)… вдруг в 2014-м сюда полетели снаряды «своего» государства. и теперь он обязан собрать чемоданы и уехать? может, те кто стал обстреливать его родной город — соберут чемоданчики и подадутся куда?
Вы-то на корточки не становитесь! Вам-то должно быть известно, что существуют признанные границы государств, которые неприкосновенны после ВМВ.
Если егоры вороновы будут по кускам разносить государства — что станется с миром?
На нарушение закона всегда найдётся сила. Которая заставит егоров вороновых петь свои песенки под Хаймарсами.
вы как-то уходите от конкретного примера — и ни на какие корточки в данном случае мы не становимся, а напротив с высоты имеющихся знаний и советской идентичности лишь выясняем историческую суть данной ситуации. Егор Воронов, уроженец Горловки — попал под обстрелы в 2014-м, стал хроникёром этих обстрелов (это и принесло известность ему, его книге о том, что было на Донбассе после Евромайдана), сейчас он (как автор — а мнение автора не всегда мнение редакции, кстати) описывает продолжение того конфликта, что пришёл в его дом в 2014-м — почему же он обязан брать чемодан и куда-то ехать, покидать родной дом, а не защищать его так, как он умеет (ранее с оружием в руках, сейчас, после демобилизации, с прежним оружием — клавиатурой)? что в поведении его, уроженца СССР — где границы нарисовали без его воли, — нелогично и даже, по-вашему, преступно? он обязан чтить святость постсоветских границ — как мы обязаны чтить святость частной собственности, то есть нажитые в РФ состояния Абрамовича, британские поместия Чубайса и прочие итоги приватизации? кстати, «границы, которые неприкосновенны после ВМВ» (Потсдамские границы) — это государственная граница СССР (а УССР часть СССР на тот момент), а вот граница между РФ и Украиной, понятно, не является Постдамской — что скажете об этом?
На Ваш пример у меня найдётся другой пример
Мои родители познакомились в Берлине — оба фронтовики. Мама — телефонистка, пошла добровольно сразу после школы. Отец — Из раскулаченной сибирской семьи зажиточных крестьян.
Я родилась в Алтайском крае — на родине отца, и сразу после этого родители перехали в Алма-Ату. Как говорила мама — » Намёрзлись в землянках, а здесь много солнца и фруктов.»
До 50 лет я прожила в Алма-Ате, и тут вдруг казахи — коренные жители Казахстана — стали заявлять, что русские здесь лишние и ‘Чемодан-вокзал-Россия». Это при том, что Алм-Ата — это город Верный и построен русскими переселенцами-сибиряками.
Что нам было делать?
По-вашему — брать в руки оружие и защищать свой дом. Мы решили уехать, коли Путин нас не защитил.
Бог нас пожалел и послал моему сыну — девушку-американку, будущую жену. И мы уехали — у меня родились трое внуков и мы забыли про казахов, как страшный сон.
Именно поэтому у нас сейчас ясное небо над головой, и никто нас не обстреливает.
А донецкие вороновы бегают по украинской земле и ищут пятый угол.
ну, за фактор бога толковать не буду, а вот формула «и тут вдруг казахи» меня немного удивила! вы же с теплотой писали о перестройке, о свободе слова (и наверное о распаде СССР — как следствии разгула гласности и демократизации? — впрочем, тут оставляю вам слово) — отчего же не приняли итогов «жизни по совести», когда так стали каяться за рэпрэссии и «переселение народов», что началась резня (в Туве, Чечне — не перечислить!) — и вот, в результате вполне нравившихся вам перемен, вы покинули уже не СССР, а то на что он благодаря Горби и ЕБН распался… и теперь «в 21-м веке все цивилизованные» — на самом деле цивилизация, Советская рушилась, и осколком выбросило за его пределы и вас… это печально, как советский патриот — сочувствую! но сравнивать с ситуацией Воронова тут нельзя — когда само «его» государство начало террор (в след. номере будет еще один его репортажный текст)
А чем не террор государства Казахстан по отношению к русским?
Сначала нас принялись усиленно сокращать на работе. Я тогда работала в издательстве АНА ТИЛИ (Родной язык). Приказ о сокращении меня на работе мне вручил директор издательства рано утром в мой день рождения. Потом по дешёвке начали скупать квартиры у русских под предлогом — «Вам всё равно уезжать.» В милицию-полицию набрали молодых джигитов из аулов, не знающих русский язык, и я сама была свдетелем того, как на автобусной остановке трое казахов -молодцов дубинками избивали русского парня, лежащего на асфальте. В газете Казахстанская правда, где я тогда работала, начальница отдела кадров, когда я поинтересовалась, положена ли мне, хотя бы частично, пенсия при отъезде в другую страну, со смехом ответила: «Вам всего лишь 52 года! На пенсию вы ещё не заработали».
Проработав 35 лет в издательствах Републики Казахстан, я так и не имела никогда в жизни ни рубля пенсии от СССР и от Республики Казахстан. Больше того, уже получив удостоверение постоянного жителя США, мы с сыном позвонили в посольство Казахстана и сказали: » Хотим по-человечески проститься с Казахстаном и отдать вам свои голубые казахские паспорта». Сотрудник посольства ответил: «Заплатите каждый по 500 долларов, и мы ваши паспорта примем».
Это была последняя капля. Больше для нас Казахстан не существовал.
Правители РФ не знали об издевательствах казахов над русскими?
Они и сейчас ничего не хотят знать. Ибо РФ — это не государство русских людей
да уж, вполне «нормальное» поведение одинаково впавших в национализм осколков СССР (что там пенсии потерянные из-за перевода СССР в формат СНГ — вклады Сберкассы потеряли ВСЕ, и ничего же, не ропщут!)… тоже самое, причём с террором уже прямым, ножевым — мне рассказывали про Туву, в которой я успел побывать ещё в «годы златые», в 1986-м. там «национальное самосознание» доросло до погромов и прямого выселения тех, кто отказался от СССР и социализма (русских) — делёж жилья и всего недавно социалистического, то есть всеобщего, ставшего частным был кровавым, хоть и республика-то невелика. в ранних рассказах Романа Сенчина это отчасти отражено. а насчёт мзды посольства Казахстана — ну, так какие ценности (капитализма) сеяла перестройка с её свободой слова, которая позже прошла монетизацию и стала отмирать за ненадобностью обогатившемуся классу, те и пожинаем. я знаю граждан РФ, работающих в США нелегально (уборщицей, например) и прекрасно живущих, даже домой отправляющих заработки… всё это итоги смены советской парадигмы дружного бытия — на буржуйскую, а тут «табачок врозь», и национализмом на национализм отвечать тем более глупо: выселяли и выживали русских не просто потому что он русские, а потому что РСФСР вышла из СССР первой, спасибо Ельцину за это — скоро ему, кстати, откроют в Москве «филиал» Ельци-центра в усадьбе Бобринских у Никитских Ворот
Ну, слава Богу, Вы живой и здоровый! А то я думала, что Вы впали в ступор от моих казахстанских живописаний и онемели. Скажу ещё пару слов о Жириновском — на словах защитнике русских, так как у него мать — русская.
Году в 1998-м бытовая вражда между казахами и русскими дошла до яростного противостояния. В утренних, набитых битком автобусах едущие на работу граждане доходили до кровавых стычек. Вцеплялись в волосы и дрались.
Однажды я ехала на работу в Казправду и, наслушавшись оскорблений казахами русских, сказала вслух на весь автобус: ‘Подождите, вот придёт к власти Жириновский — он вам покажет!»
Казахские бабки-апайки тут же побежали к водительской кабине и потребовали меня высадить немедленно из автобуса. Водила-русский предложил другой выход — отвезти меня в КНБ —Комитет госбезопасности и сдать меня туда. Не помню уже, как мне удалось вырваться и на работу не опоздать!
А вчера я посмотрела ролик из Алма-Атинского автобуса — картина один в один та же. Истерические граждане скандалят в переполненном автобусе. Казахи кричат — Убирайтесь отсюда! Русские — Это наша земля!
Так что с нетерпением жду обострения в Казахстане. Одно ясно — это добром не кончится.
А Жириновский нас поддерживал хотя бы на словах — Царство ему небесное.
ну так вот, видите — небеспочвенным был «лимоновский трюк», его попытка отторгнуть у Казахстана северные территории! с Жириком он то дружил, то ссорился (есть даже книга «Лимонов против Жириновского»), но идейно был близок — это «мы за бедных, мы за русских», только у Жирика на словах, а у Лимонова на деле, за что и был посажен в 2001-м. причём КНБ помогали из России, сейчас ни для кого не секрет, и ловили-сажали его тут на Алтае сотоварищи, а не там… ни тот ни другой при такой национальной политике, конечно, к власти не пришли бы — как «родные» предотвратили партизанщину лимоновцев в Северном Казахстане, так точно наоборот КНБшники в 2012-м зимой пытались в Москве на площади Революции утащить Айнура Курманова (левого оппозиционера, лидера Соцдвижения Казахстана), но его буквально вырвали из их лап РКРПшники… солидарность! вот была бы она и там такой… увы
Лимонов очень близок нашей семье. Вот пара стихотворений моего сына о Лимонове.
Лимонову
Оттолкнуться от неба руками —
И прыжком головою вперёд!
Вы идите — мы будем за Вами,
А земля нас внизу подождёт.
Мы молчали так долго и тихо
И страдали больной головой.
Называли Вас конченным психом
И пугали психушкой-тюрьмой.
Только Вы ничего не боялись
И дразнили нарочно чертей.
И над всеми мы громко смеялись,
Позабыв о болезни своей.
Отреклись мы от старого мира
И от Нового мы отреклись.
И с улыбкой глухого сатира
Вы в глубокую падали высь.
Напечатали множество книжек,
Нарожали внебрачных детей,
Чтоб могли миллионы мальчишек
Выбирать себе сами вождей.
Взять в дорогу картошки и хлеба,
Пару ручек и старый блокнот…
Оттолкнувшись руками от неба
С Вами вместе уходим в полёт…
03.19.20
ЗДЕСЬ БЫЛ ЭДИЧКА!
Он прошел по стране солдатом
От Нью-Йорка до Монтеррея.
Умер Бродский, «сгорел» Довлатов,
Ну а он до сих пор всех живее.
Износив свои белые брюки,
Не сошел с ума и не спился.
Сколько женщин прошло через руки!
Сколько раз он почти женился.
Спал в ночлежках, жался у стенки,
Был бомжом и прислугой бедной,
А потом водку пил с Евтушенко
И шампанское пил с богемой.
Так, кочуя по разным странам,
Попадал в переделки, спасался.
Замечательным хулиганом
Он для многих как был — и остался!
2016
ждите в новом номере его большое интервью! эксклюзив, кстати — до сих пор нигде кроме одного регионального сайта не было его (2014)