Возвращение к себе

Нынешний год стал годом 95-летия журнала «Роман-газета», сыгравшего заметную роль в литературе СССР, продолжающего традиции, заложенные основателем издания Максимом Горьким. «Роман-газета» (название пришло из статьи Ленина, предложившего издавать романы и повести для «широких масс» на дешёвой газетной бумаге) стала в советские годы поистине народным уникальным проектом. Её популярность до сих пор живёт в бережно сберегаемых людьми старших поколений подшивках. Журнал читала вся страна от Калининграда до Кушки. Опубликованный в «Роман-газете» автор как бы удостаивался литературного «Знака качества». Тираж журнала на излёте СССР доходил до четырёх миллионов экземпляров. Не все произведения были шедеврами, но массового читателя вполне устраивала с каждый годом расширяющаяся «матрица» соцреализма. В ней уживались такие разные авторы, как Валентин Распутин и Юрий Трифонов, Василий Белов и Даниил Гранин, Пётр Проскурин и Юлиан Семёнов.

Тираж – неотменяемый символ успеха того или иного произведения и, если угодно, некий взгляд в будущее. Что увлекло читателя сегодня, завтра станет реальностью. Когда в конце восьмидесятых годов после отмены цензуры тиражи книг многих советских писателей-традиционалистов стали падать, а писателей-перестройщиков и эмигрантов разных «волн» стремительно расти, можно было сразу сделать вывод о быстрой и, увы, по сию пору необратимой смене культурных предпочтений читающего народа. От любви до ненависти один шаг. Вернуться от ненависти к любви неизмеримо сложнее. Свидетельство тому – тяжелейшее, несмотря на господдержку, продвижение к массовому читателю книг патриотического содержания. Они, в основном, раздаются даром на различных далеко не массовых мероприятиях. Или – многонедельное присутствие в «топе» продаж написанных в духе школьного сочинения трудов двух неведомых дам на тему пробуждения у подростков интереса к нетрадиционным сексуальным отношениям.

Особенно любопытно, что тема из либеральной повестки нашего времени оказалась вживленной в советское прошлое, то есть в то самое время, когда молодёжь трудилась на великих стройках, бесплатно училась в университетах, когда молодым была «везде у нас дорога», а старикам «почёт». То есть пунктирно намечаемое в силу изменившейся в стране ситуации «оздоровление» массового читателя, «смена вех» в литературном деле, пока остаётся на уровне имитации. Моментом истины, вполне возможно, станет выход (или невыход) нового романа Виктора Пелевина. Этот писатель чутко улавливает носящиеся в атмосфере постмодернистские идеи и смыслы, талантливо конструирует на «воздушном» материале сюжеты и конфликты своих произведений, уводит читателя в интеллектуальные дебри, где теряются очертания реальности. Тираж и креативный ажиотаж вокруг (заранее гениального) романа Пелевина яснее любых социологических опросов покажет истинное психологическое состояние образованной части нашего общества, равно как и возможность власти влиять на литературный процесс.

Патриотизм не может быть «социалистическим» или «капиталистическим». Он может быть только общенародным, всеобщим, когда народ духовно и материально «един» в горе и радости, бедности и богатстве, целях и средствах их достижения. Политические технологии и душевный порыв – вещи разные. Гибридный, регулируемый, взвешиваемый на весах политической целесообразности патриотизм шансов на успех не имеет.

Многочисленные «стрелы», летящие в советское прошлое со страниц «бестселлеров» и телевизионных сериалов (в последнее время они стали изощрённее и злее), думается, объясняются не только желанием уязвить неправильный (старших поколений) электорат, хранящий в памяти образ канувшей в лету могучей державы. Портрет «прекрасной», по мнению Эдуарда Лимонова, эпохи навечно запечатлён в литературе. Именно к ней, многократно «сброшенной с корабля современности», советской литературе сегодня пробуждается интерес у молодёжи. «Старые» книги, казалось бы, давно забытых авторов востребованы в библиотеках и на сайтах.

Нельзя говорить, что советская литература по качеству была на голову выше сегодняшней «премиальной». Она была экзистенциально чище. Это были разные «головы», существовавшие в разных мирах. Разные миры – разные герои и темы. По произведениям Юрия Трифонова, Василия Шукшина, Валентина Распутина, Владимира Маканина можно не только изучать историю позднего СССР, но и находить истоки того, что в конечном итоге погубило страну. А ещё — искать «зацепки» к возвращению того, что делало СССР «альтернативной цивилизацией», вызывающей  симпатию и уважение многих людей во многих странах мира. Советская литература, при всех своих обусловленных идеологией недостатках, была литературой возвышающей человека, верившей в него, открывающей перед ним социальные горизонты. Коммунистическая идея, несмотря на свой утопизм, звала человека к добру и свету. Счастливое будущее было не столько мечтой, сколько строительной площадкой, где каждый мог испробовать свои силы.

            Негативный пафос постсоветской словесности исказил саму природу литературы, сбил читательский прицел в сторону патологии, торжествующего абсурда. Французский философ Жан-Франсуа Лиотар определял постмодернизм, как «глубокий скептицизм в отношении возможности существования какой бы то ни было ярко выраженной смыслообразующей структуры в основе человеческой жизни». Этот скептицизм стал не только «скрепой», но и сигналом «свой-чужой» для ведущих российских издательств, продвигающих в «лидеры общественного мнения» тех или иных авторов. 

В год 95-летнего юбилея «Роман-газета» вступила с новым проектом — «Возвращение к себе». Его суть – напомнить читателям, главным, образом молодым, о чём думали, к чему стремились, во что верили люди в советское время на примере публикации ярких, но подзабытых, задвинутых в тень произведений, как ушедших, так и живущих авторов. Не у всех завершивших земную жизнь советских писателей есть такие любящие и энергичные в деле сохранения памяти  потомки, как у Роберта Рождественского. Не всех, как Даниила Гранина удостаивали своим вниманием первые лица государства.   

В лучших образцах советской литературы одной из смыслообразующих структур была тема труда, как источника силы человека и общества. Роман «Территория» Олега Куваева (сборник его малоизвестных произведений вскоре выйдет в «Роман-газете» в рамках проекта «Возвращение к себе») — это не романтическая утопия в духе «Время, вперёд!» Катаева, но художественный «мост», соединивший жестокие сталинские сороковые-пятидесятые, когда стране, чтобы выжить, были необходимы золото и уран любой ценой и –  шестидесятые годы, когда сгладилась память о войне, и социализм повернулся к народу человеческим лицом. В кинематографе это обобщённое «человеческое лицо» было показано в фильме «Я шагаю по Москве» по сценарию другого, тоже рано ушедшего из жизни сценариста и писателя Геннадия Шпаликова. Его литературное наследие сегодня опубликовано далеко не полностью. Трудившийся на строительстве метро молодой герой фильма не роптал на судьбу, а работал, как дышал. Труд не закрывал ему горизонты, как у шахтёров в романе Эмиля Золя «Жерминаль», но открывал мир, внушал уверенность, что ему по силам пройти, как пелось в песне, «солёный Тихий океан, и тундру, и тайгу».

Тема труда – главная в повестях «За мысом Поворотным», «Перекрёсток», «Смеющийся пупсик», ныне здравствующего (ему 81 год) писателя Виктора Слипенчука, опубликованных в июльском (№14, 2022 год) номере «Роман-газеты».  Виктор Слипенчук, Олег Куваев, Иван Басаргин (1930-1976), рассказы «Жила самородная», «Редкое счастье», («Избранные произведения», № 11, 2022 год), решали в своих произведениях сложнейшую задачу, объединяя в единую смыслообразующую сущность труд и дух, личность и государство, цель и средства её достижения. Слипенчук прекрасно и не без лирики показал это на примере повседневной работы моряков во время ремонта и долгого плавания рыболовецкого судна (повесть «За мысом поворотным»). Его герои – простые парни, не чуждые «всего человеческого», но при этом по-своему одухотворённые, задумывающиеся о смысле жизни, смотрящие по время ночных вахт на звёзды. Они «давали» стране рыбу, точно так же, как герои Куваева уран и золото, герои романа «Шахта» Александра Плетнёва (1933-2012) «доставали из-под земли солнце». Они – не «совки», не «ватники», не «орки». Они — люди, понимающие, что нужно стране, нашедшие смысл своей жизни в этом «нужно». В простую хронику океанского рейса Слипенчук органично вместил социально-психологический конспект низовых народных трудовых начал – основной движущей силы экономического могущества СССР. У Куваева государство ломало людей ради достижения великих целей, но люди в процессе ломки обретали невиданные силы. Благодаря их воле, энергии, умению подчинять других людей, поднимались производственные комплексы, вставали новые города, развивалась наука. Слипенчук в повести «Смеющийся пупсик» на примере молодых, работавших в заурядном совхозе подростков, показал их простую, если не сказать бесхитростную, красоту, доверчивость, открытость добрым и естественным человеческим чувствам. Это повесть о взрослении юных героев, постижении ими правил существования в обществе, где все работают, живут небогато, но с голоду никто не умирает, где государство не только повышает тарифы на свет и воду, но предоставляет дояркам и механизаторам бесплатное жильё, строит школы и библиотеки, обустраивает города и сёла. Это повесть о первой любви. По чувственной наполненности внутренних монологов героев её можно сравнить с такими классическими произведениями на вечную тему, как «Дикая собака Динго» Фраермана и «До свидания, мальчики!» Балтера. 

Вполне возможно, что литература социалистического реализма показывала людей лучше, чем они были на самом деле. Но лишаясь «хороших» литературных героев, страна перестаёт быть великой. «Возвращение к себе» — проект трудный, долгий, но исполнимый. Иначе – для чего журнал «Роман-газета» существует без малого век?

Юрий КОЗЛОВ, главный редактор журнала «Роман-газета»