Автор: «Когда я прохожу по тем местам, по которым когда-то проходил вместе с Александром Трифоновичем – будет ли это в Москве, Сухуме или в моем родном селе Члоу, лежащем у подножья Кавказских гор, передо мною всегда возникает его светлый образ. Вновь я слышу его твердые шаги и взволнованный голос. В моей памяти возникают строки его прекрасных стихов…»
(Баграт Шинкуба- народный поэт Абхазии. 1980 г.)
***
«Рабочие тетради» А.Т.Твардовского 60-х годов, его же «Новомирский дневник» (М., 2009), изданные недавно в Сухуме «Дневники Б.В. Шинкуба» и другие уникальные материалы, затерявшиеся в историко-литературных архивах, подтолкнули меня к исследованию темы личных взаимоотношений русского классика с абхазскими писателями, их тесных творческих контактов. К сожалению, этот редкостный эпистолярно- эссеистический пласт и по сей день остаётся за гранью абстрактных философских размышлений о симбиозе наших культур. В то же время география встреч Александра Трифоновича с Багратом Шинкуба достаточно широка: Москва, Красная Пахра, Сухум, Гагра, Пицунда, Гулрыпш, Агудзера, абхазские села Члоу, Арасадзых и др. Каждая запись о встречах и беседах наших классиков в этих известных и малоизвестных местах, обрывки воспоминаний о них- это, образно говоря, алмазная россыпь нашей общей литературной летописи.
Первое знакомство двух классиков
Баграт Шинкуба, талантливый абхазский поэт, успевший сделать в конце 30-х годов прошлого столетия первые серьезные заявки на профессиональную зрелость, познакомился с Твардовским весной 1940 г. в Москве.
«На улице Воровского, у выхода из здания Союза писателей СССР, прямо на одной из ступенек лестницы, он подписывал мне свою книгу на память, держа ее на колене…»- вспоминает Баграт Васильевич (Б. Шинкуба. Собрание сочинений. Т.6. Сухум, 2008. С.113). Судя по его воспоминаниям впервые А.Твардовский посетил Абхазию в 1962 г., когда в Тбилиси проходила декада русской советской поэзии. Алексей Сурков, участвовавший в днях литературы, свидетельствуют о том, что это достаточно масштабное культурное событие происходило в первой половине июня 1962 г.
Альманах « День поэзии». 1963 г.
Александр Трифонович, пользуясь подвернувшейся возможностью, совершил литературный марш-бросок из Тбилиси в Сухум, где он ещё ни разу не был. С ним приехали еще несколько русских писателей. В столице Абхазии в честь столь неожиданного и сенсационного визита русского классика был сымпровизирован литературный вечер…
В первом томе «Новомирского дневника», в записях от 4 декабря 1962 г. А.Твардовский достаточно подробно излагает обстоятельства своего следующего прибытия в Абхазию. Здесь он небольшими штрихами, но в свойственном ему занимательно-ироническим стиле воспроизводит эпизоды недолгого общения с абхазскими и грузинскими партийными чиновниками:
«…В Гагре райначальство подключается с третьей машиной, — оно тоже хочет выпить-закусить по столь важной причине, как мое прибытие в Абхазию (отмеченное сегодня фотографией с «тостовым» текстом в «Советской Абхазии»), что происходит в столовой около этой виллы, где мы размещены на втором этаже… Дом новый, самим Мжаванадзе ещё не обжитый, ультрамодернистский…»
Александр Твардовский. Новомирский дневник.1961-1966. Том 1-й. М.,2009. с.135
Далее в заметках от 10 декабря 1962 г. А.Твардовский, живя теперь уже в Пицунде, рядом с дачами Хрущева и Микояна, рассказывает о дне, проведенном с Багратом Шинкуба, о его романе в стихах «Песнь о скале», о планах художественного перевода этой вещи на русский язык и т.д.
«Впервые узнал из уст сына своего народа (т.е. от Б.В.Шинкуба — В.З.) о национальных напряжённостях между абхазцами и грузинами…» (Александр Твардовский. Новомирский дневник. 1961-1966 гг. Том 1-й. М., 2009. С. 140).
Проходит время. В 1966 г. автор знаменитого «Василия Теркина» вновь приезжает в Абхазию и живет на Сухумской госдаче..
В материале, опубликованном в газете «Апсны Капш» (« Красная Абхазия»)от 16 октября 1966 г. под заголовком « Александр Твардовский– гость Абхазии» известный поэт, критик, публицист (ныне-академик, народный поэт Мушни Ласуриа знакомит читателя с основными мыслями русского классика об Абхазии и абхазской культуре. Александр Трифонович делится своими впечатлениями о скачках в Очамчырском районе, вылившихся в его представлении в подлинно народный праздник. На состязании абхазских жокеев присутствовали также Михаил Луконин и Кайсын Кулиев. «Останутся в моей памяти убеленные сединами абхазские старцы и юные джигиты, хлёсткими и пронзительными голосами подбадривавшие своих резвых скакунов в жарком соперничестве за призовые места…» — вот так восторженно отзывался об увиденном Александр Твардовский в интервью М. Ласуриа.
***
Во 2-м томе «Новомирского дневника» от 25 .X. 68 г. в Твардовский пишет достаточно сжато, но весьма колоритно и впечатлительно о знакомстве с сухумской художницей Варварой Бубновой : «Вечером были у художницы Бубновой Варвары Дмитриевны , о которой только знал со слов Т. Аршбы («Советская Абхазия»), что она прожила лет 30 в Японии. Живопись во всяком случае незаурядная, а сама – девчонка с седой челкой (лет ей 70 — не меньше), чем-то напоминающая киноактрису Мазину…» ( А.Твардовский. Новомирский дневник. М., 2009. Т.2. С. 244).
В письмах Александра Твардовского к сухумской художнице ( от 24 декабря 1968 г. и 27 августа 1969 г.) он выражал готовность печатать её статью об искусстве, которую прочёл «одним дыхом», и поощрял писать воспоминания (Бубнова В. Д. В памяти навсегда// Литературная Грузия. 1977, №8).
«Вы ограбили то горное село…»
На мой взгляд, историко-литературоведческую и в чём-то даже культурологическую ценность представляют дневниковые заметки Б. Шинкуба от 25 октября 1968 года. Здесь их автор повествует о перезахоронении абхазского классика, поэта-фротовика Киазыма Агумаа, чей прах был доставлен из родного с. Гуада в Сухум, на пантеон. Автор дневников пишет о том, что среди абхазских писателей, стоявших у гроба своего собрата, находился и Александр Твардовский. Вел траурный ритуал Иван Тарба, тогдашний председатель Союза писателей Абхазии. Краткую, но очень весомую и емкую речь произнес профессор Ш. Инал-ипа. После него слово предоставили крестьянину из высокогорного абхазского села Гуада — Нестору Ашуба.
Далее Баграт Шинкуба рассказывает о том, что вечером того же дня вышел на прогулку на сухумскую набережную вместе с А.Твардовским. Они зашли в ресторан «Амра», чтобы побеседовать за чашкой кофе. Автор дневников пишет, что русский поэт поделился своими глубокими переживаниями в связи с перезахоронением Киазыма Агумаа. Шинкуба цитирует мысли Твардовского:
– Ведь этим самым вы ограбили то горное село, где был похоронен поэт. Что будет, если и мы, русские, начнем делать тоже самое, скажем Л.Н. Толстого из Ясной Поляны и т.д.?
***
А теперь в развитие мыслей, связанных с постижением русским поэтом абхазской действительности в ее разных проявлениях, вновь обратимся к «Новомирскому дневнику». В заметках от 30.VI. 69 (Гулрыпш, утро отлета). Александр Трифонович достаточно живописно, этнографически восхитительно описывает поездку в горное абхазское село Арасадзых (в переводе — Горный родник) вместе с Б.Шинкуба, Г.Гулиа, К.Симоновым:
«Горная речка, неумолчно воркующая (бежит), извиваясь, внизу под дорогой, повторяющей ее изгибы. Белые факелы пены на каменьях, рассекающих быструю неглубокую воду. Угощение- полудикое, преизобильное, но все то же: недоваренное холодное мясо ( говядина , телятина, козленок, куры; горячее — мамалыга)… Вино грузинское, терпкое, но несомненное, свое. Чача. (вино, судя по дневникам Шинкуба, все-таки абхазское!- В.З.). Суровая, тонкогубая, смуглая девочка, танцующая в паре со взрослым мужчиной. Девушки с полотенцами у рукомойника- позы бессознательно грациозные, вроде ангельских в живописи, строгость, опущенные глаза, на спасибо- шепотом: пожалуйста…» (Александр Твардовский. «Новомирский дневник. Том 2. М., 2009. С. 341.).
Далее Александр Трифонович, не без некоторой любознательности, описывает ритуал вручения традиционных подарков высоким гостям (ему преподнесли абхазский кинжал, К. Симонову — посох).
И самое главное во всей этой истории, на мой взгляд то, что благодаря тончайшей наблюдательности русского поэта скромное, но на редкость самобытное абхазское село и его гостеприимство стали достоянием большой литературной летописи.
Шелепин о повести «Чанта приехал» и проблемах автономий…
С повестью Баграта Шинкуба «Чанта приехал» , опубликованной Твардовским в «Новом Мире» связаны два интересных эпизода из дневников Б.В. Шинкуба (1967-1978 гг.). Здесь у нас появляется возможность вновь прибегнуть к сравнительным оценкам одного и того же события, описанного в двух дневниках с разных точек зрения, но без существенной разницы по сути разговора, состоявшегося в Сухуме с участием члена Политбюро А.Н. Шелепина. Встреча с высокопоставленным лицом из Москвы происходила в абхазском селе Мархиаул с участием руководителей Абхазии В. Кобахиа, П. Гилашвили и др. должностных лиц.
Б. Шинкуба был удивлен чрезмерной откровенностью крупного советского чиновника, вдруг ,во время непротокольной беседы заявившего, что автономные республики должны быть преобразованы в союзные республики. Причем А. Шелепин говорил об этой идее, как о своем личном мнении. На вопрос Б. Шинкуба, что мешает реализации этой идеи, член Политбюро отреагировал многозначительным молчанием. Далее в шинкубовских дневниках говорится о том, как во время ужина в мархиаулском ресторане, Шелепин вдруг сообщил коллегам, что недавно он прочитал в «Новом мире» повесть « Чанта приехал», и что она произвела на него хорошее впечатление. Далее последовал достаточно динамичный диалог между Шелепиным и автором упомянутого произведения:
— Жаль, что такая хорошая повесть появилась в «Новом мире»!
— А другие журналы не напечатали бы!
— Почему?
–Другие меня не знают, и я их не знаю!
Баграт Шинкуба. Дневники. 1967-1978 гг. Сухум, 2020 г. С.96
Затем Б. Шинкуба пишет о том, что участники застолья посвятили не мало времени литературе, и после некоторой паузы, призадумавшись высокий гость, вновь вернул разговор в политическую плоскость:
– Мы почти не занимаемся национальным вопросом. Этот важнейший участок у нас заброшен. Если дальше так продолжится наше государство может развалиться!» Дневниковую запись от 13 августа 1969 г. Шинкуба завершает мыслью, обращенной к самому себе: « Из тех правителей, кто приезжает к нам оттуда, никто с нами никогда не говорил так откровенно. Чем же объясняется такая открытость? А может быть в руководстве державы имеются разногласия? Но что решаем мы? Кто нас спросит?
Баграт Шинкуба. Дневники. 1967-1978 гг. Сухум, 2020 г. С.96-97
(Как известно, было время, когда Шелепину прочили пост генсека, известно, что он публично выступал против привилегий для высшей партийной касты, однако его приверженность жестким сталинским методам управления настораживала многих представителей кремлевской администрации и вскоре он оказывается в опале — В.З.)
Теперь обратимся к записям в «Новомирском дневнике» ( Т.2) от 31 августа 1969 г.). Здесь Александр Трифонович сообщает: « Были вчера Симоновы. Рассказ Ларисы Алексеевны со слов Шинкубы о сверхположительном отзыве Шелепина о его «Чанте» на ужине, устроенном по случаю пребывания члена Политбюро на отдыхе, и вопросе последнего: « Почему Вы напечатали свою вещь в «НМ» ? Разве, мол, нету у нас других журналов? Шинкуба, только что представленный Шелепину секретарем обкома ( В.О. Кобахия — В.З.), как автор повести ( Шелепин будто бы не знал, что это- Шинкуба, присутствующий на вечере), заметил, что, может быть, напечатай он вещь не в «НМ», она бы не была прочитана членом Политбюро. Разве, мол, он успевает читать все журналы? Нет, он читает регулярно лишь «НМ» и «Звезду» (?).
Судя по этим заметкам А.Твардовского и по тому как он фиксирует (разумеется, интерпретируя по-своему) в своем дневнике подробности мархиаулского ужина, он был далеко не безразличен ко всему, что было связано с публикациями на страницах «Нового мира», их различными оценками, отзывами, разноречивыми суждениями.
Примечательно, что в этих же записях Александр Трифонович не оставляет без внимания еще одну тему, вскользь затронутую на упомянутой сухумской встрече с членом Политбюро. Это разговор о статусе Абхазии.
«Из общих высказываний, лестных абхазцам, что-то насчёт большей самостоятельности Абхазии… Шинкуба на седьмом небе…» (А.Твардовский. Новомирский дневник. 1967-1970. Т.2. М., 2009. С. 392-393).
Пицунда. Хрущёвская дача. Читка автором «Тёркина на том свете»…
Говоря о связях Александра Твардовского с Абхазией, думаю, следует упомянуть и о том, как в Пицунде, на госдаче, после завершения Всемирного Конгресса писателей, была проинсценирована и отрежиссирована имитация читки обсуждения новой поэмы «Тёркин на том свете». Твардовский читал свою вещь, Никита Хрущёв слушал её в присутствии некоторых видных русских и иностранных писателей, лояльных к советской системе.
Судя по воспоминаниям Игоря Черноуцана, инструктора отдела художественной литературы и искусства ЦК КПСС, которого литературные генералы окрестили серым кардиналом, публикация новой поэмы Твардовского в «Известиях» и «Новом мире» задерживалась по причине того, что Никита Сергеевич потребовал от своих помощников устранить из произведения «неоправданные и излишние резкости и заострения», хотя Хрущёв, как пишет сам Черноуцан, во время читки успел не раз вздремнуть.
Кстати, здесь же на Пицундской госдаче по просьбе А.Твардовского Н.С.Хрущёв знакомился с повестью А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» и фактически здесь решалась судьба этой вещи, ставшей символом хрущЁвской оттепели, длившейся недолго.
И это всего лишь несколько фактов, характеризующих роль Абхазии в жизни и творчестве русского поэта. Есть не мало других уникальных записей и заметок в дневниках Твардовского и Шинкуба. И они будут достаточно обширно представлены в моей брошюре «Александр Твардовский и Абхазия». И это будет мой скромный вклад в исследование русско-абхазских литературных взаимосвязей…
Владимир ЗАНТАРИА,
поэт, доктор филологических наук, академик
