Автор: Вначале немного предыстории. В современных военных конфликтах, так или иначе, происходят боестолкновения по линии государственной границы. За примерами далеко ходить не надо. Во время Афганской войны в северных провинциях ДРА обстановка была очень напряженной. Моджахедов сильно поддерживали США, Саудовская Аравия, Пакистан. Вооруженные боевики регулярно пытались прорваться через границу. Так продолжалось почти десять лет, пока ограниченный контингент советских войск выполнял боевые задачи в Афганистане. Перед нашими пограничниками ставилась главная задача: не допустить вооруженного прорыва через государственную границу бандформирований и перекрыть доступ оружия к моджахедам из Пакистана. Тогда были созданы мотоманевренные группы, десантно-штурмовые мобильные группы (ДШМГ) из состава пограничников. Фактически, свой пограничный спецназ. В состав этих подразделений прикомандировали офицеров из элитных спецподразделений «Альфа», «Каскад». И это дало свои результаты.
В период боевых действий на Северном Кавказе участок российско-грузинской границы со стороны Чечни во многом был обеспечен действиями малоизвестного тогда спецназа Федеральной пограничной службы. Весьма показателен в этом плане уникальный пример слаженных, совместных действий силовых структур во время операции под кодовым названием «Аргун». На какое-то время бандиты «приватизировали» высокогорный участок государственной границы России с Грузией. Всего за трое суток — с 20 по 22 декабря 1999года — группировка федеральных войск и пограничников, усиленная артиллерией, перекрыла магистраль Итум-Кале — Шатили, отрезав пути отхода бандформирований в Грузию. Высаживаться с вертолетов пришлось в самом логове боевиков.
Исключительная слаженность и умелость действий позволили избежать потерь… После передачи пограничников в состав ПС ФСБ маневренные группы ликвидировали. В составе Пограничной Службы ФСБ созданы другие структуры. Впрочем, обо всем по порядку.
Дерзкое и стремительное нападение ВСУ на Белгородскую область было предсказуемым, но неожиданным. Никто не мог предположить, что диверсионно-разведывательные группы противника смогут пересечь государственную границу и вклиниться в Грайворонский район на 10 -15 километров. Судя по численности украинской группировки это была как минимум ротная тактическая группа, которая пошла на штурм нескольких сел, включая населенный пункт Грайворон, при поддержке бронетехники и артиллерии. Подобную ситуацию, думаю, можно было заранее предвидеть, особенно после поражения ВСУ в Бахмуте, когда украинская сторона не скрывала своих намерений перейти к террористическим акциям. Нападение в итоге было отражено, противник разбит и отброшен, но украинский отряд сутки продержался на российской территории. Впервые за время спецоперации врагу удалось проникнуть на такую глубину.
Совершенно очевидно, что это истерическая реакция украинского руководства на чувствительное поражение ВСУ под Бахмутом и падение «неприступной твердыни», как ее окрестили официальные лица Украины. И совершенно логично, что теперь украинское командование и ГУР будут максимально использовать методы террора и диверсии, чтобы как-то перехватить информационную повестку своего разгрома и утраты ключевого пункта обороны.
Нужно учитывать и то обстоятельство, что сейчас украинские нацисты будут стремиться наносить удары везде, где только смогут дотянуться. Будут обстрелы нашей территории, запуски ракет по целям в глубине России, диверсии, удары дронов, и, вполне возможно — очередные попытки политических убийств. Будет сделано всё, чтобы закрасить кровью пятно своего позора. Не сомневаюсь в том, что такие важнейшие моменты учитывались и прорабатывались в российских силовых ведомствах. К сожалению, в который раз «наступили на те же грабли». Имеется в виду нескоординированные действия наших различных силовых структур. Они проявились в первые часы нападения диверсантов.
Уже более полугода, как наши пограничные районы стали фронтовой зоной с непрерывными обстрелами, прорывами ДРГ, минированием дорог и атаками дронов, но по-прежнему не созреет решение о формировании пограничных войск. До сих пор силовые ведомства действуют врозь, сами по себе. Минобороны отдельно, МВД отдельно, «Росгвардия» отдельно, ФСБ отдельно. Координация их деятельности — это всегда целая процедура, и регулярно на «стыках» этих ведомств возникают трещины и дыры, в которые враг умело направляет удары.
Двадцать лет назад, в 2003 году была инициирована и проведена так называемая, «реформа» пограничных войск России, в результате которой вместо погранвойск появилась Пограничная служба ФСБ, где вместо застав были сформированы куцые линейные отделения, погранотряды прикрытия границы расформированы, а вся суть реформы заключалась в отказе от войсковой структуры Погранвойск и переход, по сути, к формату «пограничной милиции». К чему привело такое «расслабление» границы мы видим теперь.
Некоторые высокие чины погранведомства твердили тогда о реформе: «Мы пытаемся сделать охрану госграницы цивилизованной и эффективной. Для этого необходимо перейти от войсковой составляющей к оперативной». Итогом этого «цивилизаторства» стала ликвидация экстерриториальности погранвойск — их единства как государственной силовой структуры, растаскивание их на кучу территориальных управлений, каждое из которых получило вожделенное право стать «субъектом административно-хозяйственной деятельности». В общем — оптимизация!
Не удивительно, потому что, наверняка, в высоких кабинетах минобороны считают, что в ситуации в Белгородской области виновата Погранслужба ФСБ. У них уже давно масса претензий к работе пограничников. «Они не обеспечивают ни агентурную работу, ни следят за периметром — в результате постоянные проблемы». Кроме того, многие, и не только военные, считают, что из-за плохой работы пограничной службы происходят инциденты с беспилотниками.
Российские силовые структуры не имеют достаточных ресурсов обеспечить режим военного положения в прифронтовых регионах. Об этом, кстати, велся разговор на межведомственном уровне не раз, особенно с начала СВО. Конечно, ни в коем случае не стоит все огрехи и ошибки сваливать на пограничников или Росгвардию, например. Налицо — неэффективное или, чего греха таить, отсутствие общего, продуманного и скоординированного центра по руководству КТО. За который, по логике, должны отвечать представители МО РФ.
Разведке противника, на мой взгляд, удалось вскрыть и ударить в самом уязвимом месте. Не случайно, на этом участке границы несколько дней подряд, как майские жуки в небе кружили разведывательные дроны, а по окрестным селам района, впрочем, как и по соседним (Шебекинский, Борисовский, Волоконовский) велся огонь из ствольной артиллерии и минометов. Атака украинской группировки сопровождалась и мощной медийной атакой. Панику нагнетали в соцсетях жуткую, мол, идут расстрелы, до падения Белгорода осталось несколько часов, украинские танки уже вошли в пригороды.
Запустили и такую «мульку», что это не украинцы, а русские солдаты из некоего добровольческого корпуса идут «свергать» Путина. В общем, руки вверх и сдавайтесь все. Отмечу, что никакой паники в Белгородщине не было, была напряженность. Людей оперативно эвакуировали из тех сёл, куда добрались украинские националисты, вывозили и на автомобилях и даже на вертолётах. Когда подошли армейские подразделения, с танками и артиллерией, уверенности у людей прибавилось.
Очень грамотно повёл себя в этой ситуации губернатор Вячеслав Гладков, который первым вышел на информационный фронт. Он отдувался за всех, рассказывая о ситуации в области и призывал: «Доверяйте только официальным источникам».
Приведу всего один пример в череде регулярных сообщений Главы региона: «Вчера столкнулись с беспрецедентной атакой, такого у нас еще не было. Танки в Белгородской области, моя жена в каком-то аэропорту с какими-то вещами. Точно чья-то жена, но точно не моя. Ядерная катастрофа, эвакуация Шебекино, Белгорода, звонки моим помощникам с требованием, чтобы я прекратил активность в Грайвороне. Штурм местных жителей и бомбоубежищ. Еще раз убедились — против нас идет настоящая информационная война. Цель — запугать, чтобы паника охватила всю Белгородскую область», — сказал губернатор.
В который раз Вячеслав Гладков выступает как основной спикер, что безусловно, важно и необходимо. А вот комментариев руководителей силовых структур, задействованных в КТО или их официальных представителей, никто не услышал. Только потом, в конце следующего дня и Минобороны подключилось с заявлениями об отражении агрессии, когда сняли режим контртеррористической операции. Стало понятно, что угроза миновала. Правда, некоторые военкоры и блогеры поспешили перепостить совершенно нелепый, на мой взгляд, видеоролик, где высокий армейский чин в генеральских погонах выступал, по сути, в роли регулировщика, отправляя три танка на блокирование боевиков, засевших в селе.
Результаты «грайворонского рейда» имели весьма плачевные результаты, есть погибшие и раненые среди мирных жителей, повреждены сотни жилых домов и несколько образовательных учреждений района. Погиб от выстрела в упор один из командиров подразделения местной теробороны Юрий Гаевой. Его жену ранили, держали несколько часов в подвале. Кстати, тема территориальной обороны весьма актуальна, особенно в свете последних тревожных событий.
За несколько месяцев на Белгородчине сформированы семь батальонов, тысячи человек. Не на бумаге для отчета, а на деле. Туда вошли, как правило, крепкие, здоровые мужики, за плечами которых опыт участия в локальных конфликтах. Они горят только одним, — чтобы им разрешили применять оружие, то есть вооружили. Но мешают бюрократические проволочки с правовым статусом и некоторыми моментами юридического характера.
Люди проходят подготовку, «Вагнер» занимается, более тысячи бойцов территориальной обороны Белгородчины прошли обучение в учебных боевых центрах «Вагнера». Минобороны помогает и боеприпасами, и техникой и, собственно, инструкторская работа завязана друг на друга.
Поэтому необходимо нормативную сторону законодательную причесать. Об этом не раз говорил и губернатор региона, и депутаты федерального уровня.
События в Белгородской области, где после ликвидации прорвавшихся диверсантов-боевиков продолжаются ежедневные обстрелы приграничных территорий, по степени интенсивности и количеству выпущенных снарядов и мин со стороны ВСУ, уже сравнялись с показателями Донецка, Горловки на линии боевого соприкосновения. Гибнут люди, рушатся дома и инфраструктура. Это касается и Курской, Брянской областей. Дроны уже долетают вглубь России. Называя вещи своими именами — пятнадцать месяцев идет настоящая война с коварным, изощренным противником, который перешел все красные флажки. Враг должен быть уничтожен. Причем, не только вблизи наших границ.
Геннадий АЛЁХИН, ветеран боевых действий, член Союза писателей России
