Биккенин и балерины

Чтоб не путали мой жанр с «Пусть говорят» и прочими «Привет, Андрей», немного разъясню стиль этих ретроспективных инсайдерских «сплетен». А то читатели иногда, смотрю, недоумевают, откуда эта «желтушка» после самообнуления (как выражается нынешний главред Чёрный) в 2021-м тогдашнего главреда, который слово «желтушка» так обожал… Умные поймут.

Все мои истории о кино, около кино, о рок-знаменитостях, балетных, оперных и прочих звёздах, а так же около КПСС и всей той советской элиты, что определяла настроения и направления — это ведь тоже штрихи к Эпохе (как её называет нынешний главред), и хоть у нас с ним немного разные взгляды на СССР, я рад видеть свои публикации на страницах этого советского по рождению и по духу еженедельника. А кто ещё все эти сюжетики, кроме меня знает и расскажет? Да никто, в том-то и беда. И мне быть их «эксклюзивным» владельцем, «свой жизни путь пройдя до половины», тоже незачем — вот потихоньку и вспоминаю всё текстом, то есть делаю всеобщим достоянием.

Итак. Жил на свете философ Наиль Биккенин (на фото слева). Человек примечательный. Выпускник МГУ, однокурсник Раисы Максимовны Горбачёвой и самый что ни на есть деятельный соратник по перестройке её мужа Михаила Сергеевича.

В 1966-м Биккенин пришёл на работу в ЦК КПСС. К моменту этого события он был заведующим сектором журналов отдела Пропаганды ЦК. То есть — был куратором, говоря постсоветским языком, всех «толстушек», а так же журналов потоньше вроде «Огонька», которые выходили в СССР миллионными тиражами и влияние имели на образованные массы огромное, я бы даже сказал — решающее (откуда и перестройка пришла, как вы помните).

В 1975-м легендарный писатель и поэт Константин Симонов пригласил его на своё шестидесятилетие в Центральный дом литераторов, хорошо знакомый здешним читателям. Действие происходило в «Дубовом зале», то есть в самой центральной части ресторации, где тогда висели морды убитых поэтами и писателями животных (олени, лоси, волки и медведи), а нынче висят фотопортреты таких виднейших литчиновников Постэпохи (да простит мне главред использование его терминологии), как Серёжа Шаргунов, и полузабытых завсегдатаев ресторана, ультралибералов вроде двух Михаилов, Жванецкого и Барщевского (первый-то — понятно, но какое второй имеет отношение к литературе? но это вопросы риторические).

Наш герой опоздал к началу, гости уже изрядно «приняли». Состояние их было пограничным ровно настолько, насколько министру культуры СССР Петру Демичеву было уместно покинуть банкет, дабы не нависать над деятелями культуры в неформальной обстановке.

Пётр Нилович Демичев знал Биккенина по работе в ЦК, и был уверен, что тот его не задержит, просьб и жалоб от него не последует — поэтому подошёл перед тем, как откланяться. Они подняли рюмки за здоровье юбиляра, закусили скупым чёрным хлебом, так как вновь прибывший не успел дотянуться до севрюги, а уходящий посуду сдал. Обменялись мнениями и пожали друг другу руки.

Министр ушёл, а едва дорвавшийся до яств Биккенин почувствовал, что интерес гостей сместился от юбилеющего аксакала Константина Симонова к нему. Актрисы начали довольно навязчиво его обступать, улыбаться, чаровать и выяснять, кто он такой.

Наиль представился журналистом, что было правдой, но этой скромностью он ещё больше заинтриговал дам. Странно же — что это за журналист, с которым пьёт водку министр, кандидат в члены Политбюро ЦК?! А если журналист, то наверняка он может написать о тебе так, что карьера пойдёт в гору — ого-го!..

После этого коллективного инсайта артистки стали давать свои телефоны. Биккенин их проворно записывал. Позднее, уходя с банкета, к нему подошёл экс-сокурсник, то есть тоже по образованию философ, со словами:

— Наиль, имей ввиду, дорогой, что актрисы — существа с низкой социальной ответственностью…

Спустя несколько лет Биккенин убедился в правоте слов сокурсника. Был в недрах отдела Пропаганды ЦК создан журнал «Советский балет», поскольку к концу 1970-х успехи СССР в этой сфере были признаны всем миром, и требовалось их закрепить публицистическим словом, чтобы идти, а то и батманами взлетать к новым вершинам… И к нему на приём пришла уже «выше» назначенная главредом журнала экс-балерина Раиса Стручкова (на фото справа).

Чиновник встал, чтобы поздравить даму, а она ему с порога: «Я только что от Леонида Ильича Брежнева, который поздравил и расцеловал».

Биккенин пошутил фразой:

— Завидую Леониду Ильичу!

А Раиса в ответ:

— Так в чём проблема?

Филипп ИВАНОВ

---

От редакции: Штрихи к «портрету лет» вполне уместные. Ведь кадры и тогда решали всё, и как дорешались они до контрреволюции и роспуска СССР, становится яснее: «высшей меры социальной ответственности» для таких, как они, давно не было в УК РСФСР, УССР, БССР… Если же брать тему социальной ответственности другой, тоже упомянутой автором Раисы, однокурсницы Наиля, есть тоже история. Она проливает свет на обстановку в святая святых — перестроечном ЦК КПСС. Насколько были между собой честны эти господа, упивающиеся народной популярностью и приёмами в покоях английских премьер-министров?.. Тоже вопрос получится риторический.

Итак, по традиции ещё брежневских времён, отдыхать могли члены ЦК и «первые лица» — если за границей, — то только в странах соцлагеря. Ибо моральный облик «первых лиц» и «первых леди» (буржуазная терминология постепенно, через те самые курируемые ЦК журналы и газеты, вползала в общественное сознание) — был превыше всего. В капстранах, конечно, они отдыхать не смели ни дня — бывали только с «рабочими визитами». Видимо, по этой же причине тот флёр заграничности, что сопровождал их отдых в той же ЧССР, воздействовал на них сильнее.

Всего-то — ощущение свободы в отдалении от соотечественников, диковинный язык с изобилием согласных и знакомыми славянскими корнями (подаваемое в необычных бокалах мороженое — «змрзлИна»), воздух Европы, напитки с непривычными вкусами вроде «Бехеровки», но главное — отношение персонала санаториев! Отношение к министрам иностранных дел, членам ЦК КПСС и их жёнам — было тут, в соцлагере, всегда архиуважительным, как к патрициям, посетившим колонии римские. Тут ещё сказывались, видимо, и дореволюционные традиции российской буржуазии, дворянства и примыкавшей к ним творческой интеллигенции — ездить «на воды»…

И вот, отдыхая в Карловых Варах как-то раз вместе (просто совпали отпуска) Раиса Максимовна и Эдуард Шевардназде, любимец Михал Сергеича, загулялись по золотистым, желтолиственным склонам, засиделись в уютном баре за рюмочкой «ягеря», а потом и в номере одном оказались, на всю ночь…

Конечно же от работниц санатория утаить такое событие было сложно — впрочем, не им вмешиваться в отношения высоких гостей из СССР. Обслуживали, как и прежде, с вежливыми улыбками. Тот осенний отдых «первых лиц» всё ещё социалистического, хоть и бурлящего перестройкой государства, на котором держался весь соцлагерь — в Карловых Варах 1987 года запомнили надолго. Персонал этого, поныне работающего и принимающего иностранцев уже на коммерческих основах, санатория сохраняет (уже в формате музейного экспоната) кровать, на которой произошло «престолопоругание». Задавались дежурные по этажам и консьержки только одним вопросом: если министр иностранных (и насколько в данном случае «странных» в границах «иных»!) дел и супруга хозяина всего СССР так «честны» с Горбачёвым, то что же творится во всём их ЦК, что ждёт их страну и соцлагерь?

Историю эту узнал предыдущий главред «ЛР» от персонала, отдыхая в Карловых Варах чуть позже.

Д.Ч.