К Революции через защиту Дома

На 108-ю годовщину Великого Октября я лично отправился в Ленинград. И рад приветствовать всех ленинградцев, не позабывших своих имён! Логично отмечать этот величайший праздник всего прогрессивного человечества там, где имел место «инфоповод», как выражаются таблоиды. Но это не праздный интерес в сделанный рабочим днём праздник нашей Советской родины — это задание партии.

Традиционно, когда Московская рок-коммуна в полном составе (как было в 2019-м) или частично выступает в Ленинграде, мы идём к особняку Кшесинской и к «Авроре» непременно. Если есть время — то и с экскурсиями. День Революции стоит того, чтоб его отмечать творчески — так, как и не подозревают те, кто его запрещал, увязая в логике контрреволюции 1991-го года, в логике социального регресса и предательства собственного, советского народа. Отмечать его надо гордо и с историческим оптимизмом, следуя маршрутами, которые вписаны в историю несколькими литераторами — например, Джоном Ридом и Львом Троцким.

Предатели этого праздника и этого, эгалитарного пути развития нашей родины хорошо известны, их имена не скрыть — и потому они теперь, пытаясь менять смыслы на противоположные, пролетарский интернационализм атакуют. Вполне по-оруэлловски прозвучала фраза господинчика, который скоро уже побьёт временной рекорд войны Сталина с Германией, про то, что дружба народов (которые все теперь обязаны называться «русским» — вот они, всходики право-оппозициой болтовни 90-х и 00-х годов!) куётся сейчас на линии боевого соприкосновения. Тут не прибавить, не убавить!

Мы ведь и с этим согласны? Что война — это мир… Что многолетнее и многотысячное (ежедневно!) убийство украинцами русских и русскими украинцев — ни что иное, как основа новой, нерушимой дружбы народов… Да?

Не надо делать вид, что нет альтернативы — есть! И она — в революции. В Октябре, который дал буржуям того необходимого и увесистого пинка, который их целеполагание на советской земле отменил почти на век. И война теперь могла быть только гражданской и недолгой, ведь делить трудовому народу нечего, когда в стране всё национализировано (за исключением поначалу некоторых важных заводов, вроде люберецкого завода МакКормика — описанного в романе «Перед прыжком» Дмитрия Ерёмина). Вот цемент для подлинной дружбы народов — не по воле господ, а без господ. Вот тогда и только так возникал СССР — из союза РСФСР, УССР, БССР. Все мы это помним.

Однако только то, что было 108 лет назад сегодня праздновать мало. Важно вспомнить всё, что привело нас к пониманию необходимости Второй социалистической революции, к изучению опыта Великого Октября не с позиции музейщиков, а с позиции наследников всех завоеваний революции. Которые готовы бороться хоть всю жизнь напролёт, чтобы вернуть их советскому народу, вернуть (себе же самому, диалектически) как субъекта Истории сам рабочий класс, сам советский героический народ, столь категориально неудобный и реально неуютный для правящего Россией паразитарного меньшинства, для силовигархии.

Сегодня, на фоне почти ежедневно наносимых по пролетарскому наследию в архитектуре ударов капитала в Москве, мы вспомним, как и с чего это начиналось в 2000-м. Вспомним по инициативе товарищей по редакции нашей немноголюдной, государством буржуев не оплачиваемой, а потому — столь классово сплочённой.

Д.Ч.

---

От редакции: 25 лет назад вышла модернистская поэма-репортаж Дмитрия Чёрного «Дом». Автор написал её во время градозащитной кампании, пытаясь спасти конструктивистский дом на Рабочей улице, в окрестностях площади Ильича. Тогда мы, молодые леваки, зачитывались авангардно сдвоенной серо-красной брошюрой «Револ сти /Материал поэмы дом», содержащей не только текст, но и изображения того здания из 1930-х, которое, к сожалению, сгинуло под ковшами капиталистических девелоперов. Как изменился за четверть века район – спрашиваем у автора в режиме «вопрос в лоб» .

1. Есть ли какие-нибудь местные старинные и новые легенды про Рогожскую заставу / площадь Ильича? Какие культовые точки (и, может быть, локальные их самоназвания) в окрестностях площади и на ней?

Есть топонимические шуточки, связанные с отдельными точками этого района. Во-первых, конечно злоязыкие москвичи не могли не поглумиться над названием железнодорожной станции «Серп и молот» (Хорват и стар) в 90-х, когда на слуху были конфликтные новости из Югославии. Во-вторых, ДК завода, давшего имя не только станции, но и ему и ещё многим «под-объектам» района – неспроста московские олдскул-металлисты зовут «Легиондарным местом». Здесь начинала свой сценический путь одна из самых первых хеви-металлических групп СССР – «Легион». Выступления эти серёдки 1980-х описаны подробно в книге Владимира Марочкина «Рыцари Легиона» (М, «Серебряные нити», 2007). Вот это, пожалуй, и есть первая культовая точка.

Не менее культовая точка того же периода – «Красный химик», гитарная школа, обучившая не одну сотню известных ныне рок-музыкантов в 1980-х и начале 90-х. Название происходит от заводского тоже, при котором имелся ДК, а в нём кружок. Ещё имеется вполне культовая – вернее, даже сделанная таковой в 1980-х улица Школьная, которую не менее Арбата (1985) старались довести до вида купеческих времён… Настоящую булыжную мостовую там кропотливо восстановили на тротуарах. Позже, при Собянине Школьная претерпевала уже менее качественные реставраторские набеги, приблизившие её к виду других пешеходных улиц, до того, то есть до «десятых» она была уникальна своей широтой и красотой магазинов формата «кэш энд кэрри» (при каждом домике – свой дворик, хранилище и даже конюшня).

В качестве легенд самой площади – она ведь, если верить Сергею Михалкову, являлась местом жительства дяди Стёпы. Правда, дома с таким номером (8/16) там сейчас нет, но примерное его место определить можно – как раз в его дворе располагался и дом 6 на Рабочей улице…

• Как местность изменилась за последние 15-20 лет? Какие изменения были позитивны, какие — негативны?

Вышеуказанные изменения примирили панельные новостройки со стариной, однако в целом вида площади не улучшили. Одним из негативных можно считать возведение высокого здания у метро, в котором поселилась сперва «Шоколадница», как водилось по картельным сговорам застройщиков-монополистов 00-х годов (в более шикарные новостройки изначально был «вписан» Старбакс).

На мой взгляд, уникальность площади как узла трёх видов транспорта (железнодорожного, наземного, метро) – не смогли увязать достойным пассажиров пространственным решением. Недавний (2022-23) снос целого квартала возле платформы «Серп и молот» — квартала в котором был заменивший прежний, конструктивистский, ТД «Золоторожский» с эскалатором и дешёвыми бытовыми товарами, — не улучшил ни вида площади, как не упростил и её «узлового» значения. Впрочем, на фоне сноса в угоду строительной мафии целого завода «Серп и молот» — это кажется мелкими, комариными укусами.

Попытка на месте цехов понатыкать окно-в-окно «человейников» (слово из словарика Александра Зиновьева – хоть тут пригодилось) с сопутствующими им «Моими документами», банками, супермаркетами и автостоянками в крайне экологически неподходящем месте (там десятилетиями почва впитывала вещества, исключающие последующую жилую застройку) – вполне выражает капиталистический кризис умишек «урбанистов» с маленькой буквы «у». Улица Золоторожский Вал таким образом стала сюрреалистической витриной деиндустриализации… Хорошо хоть приступы монументальной декоммунизации как-то поутихли у столичных воротил – памятник Ильичу и сквер вокруг оного не тронули. Но это выглядело как торнадо новой «ночи длинных ковшей»…

• Какое значение имела утрата конструктивистского универмага на площади Ильича в конце 1980-х?

Значение – ключевое. Облик площади, поневоле ставшей показательной в фильме «Застава Ильича», изменился не в лучшую сторону. Универмаг задавал ей и стиль, и ритм… Чем был продиктован этот снос в 1988-м – можно только гадать. Уж точно не прочностью здания, хотя оно и возводилось до прокладывания сюда ветки метро… Этот универмаг, как и аналогичный мосторговский возле станции метро «Улица 1905 года» возвышал застройку до той рациональности, что была присуща второй половине ХХ века в СССР, по-своему стала образцовой для других городов.   

• Какое значение имела утрата конструктивистского дома 6 на Рабочей улице для площади Ильича? И вообще, по возможности вкратце расскажи о его защите тогда, в начале 2000-х (или конце 1990-х?), о работе над поэмой и о том, что сейчас на месте этого здания.

Для меня дом 6 на Рабочей улице был в самом прямом смысле местом действия фильма «Застава Ильича». Своего рода кино-фидбэк. Защищать его от сноса я бросился, увлекши за собой доступные мне общественные силы. Там помимо читавшего с его балкона стихи Вадима Львовича Рабиновича, культуролога и специалиста по конструктивизму, даже возник однажды Данила Давыдов, но почуяв возможность визита милиции, «обломался» и ушёл. Дело защиты дома 1935 года постройки пришлось на май 2000-го года. Я туда притащил накануне сноса передачу «До 16 и старше» (там работали наши кадры – анархисты из объединения «За Анонимное и Бесплатное искусство»), пел под примоченный бас с балкона революционные песни Егора Летова. Руководил сносом памятника конструктивизма некто Александр Матросов (полный тёзка), позже перемещённый Лужковым в провинцию – миллионер среднего поколения, тогда это ещё называлось «Стройкомплексом» и руководилось Ресиным.

Писалась поэма (для меня дебют в данном жанре) буквально в момент сноса дома и ранее, в ходе защиты, – дневниково-репортажным методом. Был момент, когда мы с фотографом Виктором Чураковым (его фотографии иллюстрируют первые два издания поэмы) прятались в первом подъезде, а дом начали ломать, из-за нас остановили работы. И мент ходил по этажам, искал. Такие необычные прятки получились. Я же, затаив дыхание, строчил в блокнот строки поэмы… Она настолько документальна и хронологична, что даже поэмой называть сложно. Кстати, манифест радикального реализма старше этой поэмы лишь на пару месяцев – вот такая близость теории и практики вышла.

Только в 2002-м году (в ходе перетурбаций, запущенных как раз этой защитой — стал работать в коммунистической прессе) я брал во ВГИКе интервью у Марлена Хуциева и выяснил, что хоть по сюжету главный герой, которого играл в фильме Попов, и шагает по Костомаровскому мосту в сторону Заставы Ильича от Курского вокзала (самый первый и самый долгий кадр фильма – смена молодёжью 60-х рабочего дозора 1917-го года), но там ничего не снималось. Двор, в который он входит, как и конструктивистский дом с балконами – снимали на Спиридоновке, неподалёку от Патриарших (Пионерских тогда) прудов. Я нашёл очень похожий дом, выходит, который мог быть прототипом.

Хуциев на это улыбнулся – он не имел в виду того дома… Об этом мосфильмовском методе съёмок, о монтаже пространства, пора книгу писать. Кстати, и у Марианны Вертинской я брал интервью в том же году для того же «Независимого Обозрения», она тоже рассказала много меняющего взгляд на фильм (вечер поэтов в Политехническом был собран под съёмки) – вот так кино направило!.. На месте того 5-этажного и 5-подъездного здания с эркером на сваях и первым подъездом в 6 этажей (архитектор – эстонец Ваммус) – безликая типовая 16-этажка. Номер у неё немного другой – 6-А, кажется. Вот  такое «почтение» к истории.

• Что стоит ждать от нынешних изменений на площади Ильича? Они сделают местность лучше, чем была до последнего времени, или нет?

В этом плане я пессимист, и всё сказал выше. Но пора туда прогуляться, глянуть что выросло после раскурочивания – люблю туда со стороны Яузы забрести, со стороны лимоновских «Сыров» (его Лола Вагнер, Магдалена Курапина показала даже окна на втором этаже, где они жили в доме, построенном при Ленине ещё). Повадился таким маршрутом добираться туда я с 2022-го – у нас 23 февраля, накануне войны, был большой концерт Московской рок-коммуны и легендарной Grup Yorum в ДК «Кристалл». Кажется, по собянинскому плану деиндустриализации хотят уничтожить и этот экс-водочный памятник заводской готики… Тут только и жди «бомбёжек». Но для меня левая (если из центра идти) сторона железнодорожного полотна – навсегда останется лирической. Особенно Золоторожский вал, где на хлебозаводе выпекали батоны «Настюша», и Таможенный проезд… Там, в бывшей общаге «Серпа и молота», ставшей квартирами рабочих, имело место зимнее эротическое действие из моей книги «Верность и ревность» (М, ОГИ, 2012), глава первая – «Блондушка»… 16-этажка эта, типовая и широкая, бесстыдно видна с самой площади, почти со всех ракурсов…

Вопросы задавал Антон МОРВАН

Поэма «Дом» (трейлер)


  искав Заставу Ильича 

  шёл по от Курского по кадрам

  путём возврата Сергея с вещмешком

  тем же мостом параллельно

  подпоездным аркам мимо

  монастыря из-под завода искал из зимы

  под площадь Ильича выход в фильм

  годом раньше добредал до Школьной

  был вытолкнут девяносто девятой весною

  к тебе нашёл сквозь новостроенные

  ты выглянул мраком окнопроёмов

  вызвал с кинодиагонали начала Рабочей

  войти мимо пятиэтажного ближе

  значительно больше сергеевых шагов

  к фасаду за хлипкой оградой те же черты

  что и в фильме козырёк и рама подъезда

  вертикальносплошное окно лестницы над

  правее впалое малобалконие края

  но настоящее хоть и нет арки 

  того входа в двор шаговой акустики утра

  в воздух по-серому свежих теней

  где как солнечно-водные блики

  расплывные сетчатым эхом от стен

  ровные радиоволны сигнала

  что страна пока спал твой дом

  всё ещё широка просыпайся 


8 апреля 2000
 

вниз в капотоподОбный люк подперев доской

в подвал тебя за бурой краской из бочек

чтобы выбуквить стены районным прохожим

потолок закомарист

дань эстонца Ваммуса прЕдкому гОтичеству

на стеллажах архив стройканцелярии

старые электросчётчики плитка

под тёплыми протечками

канализационными брызгами

на лицо переливающему

мне из бочек краску

в запревшей почти живой мгле

твоего испода

дышащего темно тяжело влажно

словно вмысливая стон

нужна нужна помощь

нужен ремонт опор несущих свай

размываемых в беспамятном затменьи

новыми случайными жильцами


26 мая 2000
 

вновь спешить

тебе в помощь

обегая тебя как дозор

нигде не тронут

привет мой эркер

экскаватор с длинной рукой

стоит поодаль

значит двенадцатого отстояли      

стоя в окнах первого подъезда

на случай экскваторных выползней 

   ведь уже исподтишка куснул

  попробовал сыпучей кровушки дома

  днями раньше смяв решётку

  верхнего торцевого балкона

  слева впалого угла но тот не поддался

  успели остановить и взбежать туда

  схватиться холодом пальцев за кругложелезность

  балконной ограды четвёртого чтобы прицельно

  навылет смотреть сверху держать и спихивать

  с пандуса упором взгляда в кабину так

  что видно как ожидая жуёт зачитывая МКой

  с заголовком «Хоттаб…» пожилой рычажник

  подневольник ломового отдела Матросова


- Дим, завтра будет очень трудный день

  липовое письмо от Лужкова на 49 страниц

  в милиции      завтра Матросов с ними

  попытается начать ломать

  собери всех кого можешь

  к восьми тридцати

 

27. 05. 00

семь двадцать три

полусонный жаркий просып

холодеющие утончения пальцев

скорее кипи скорей бутерброды

широким шагом под Кольцо

с угла Долгоруковской участливо

вслед глядит дом Голосова гута банк

 

на таком шаге не липнет

рекламжурнальная глянцовка

( не спешить бы так

  может плохо кончиться

  рухнешь вместе с домом

  не лучше б медля на эскалаторе      жить любить работать радоваться

  смаковать сжиматься с нэкстнОй подругой    ощущая свежесть это естественно

  ценить впитать инфОрм реклам                          хербИна

  работать в корпорации не в школе

  может правы они в конторах

  знают как лучше что ломать

  построят всё же большой дом

  десять процентов жилплощади

  очередникам )

но тревожный ритм по метро

шагов с подколами сердца к дому

незаменим и по себе спокоен

если лишь мы на защиту

то и уверенней в нём внутри нас

как в Брестской раньше другого

никто не выходит только под дулом

врага с конвоем или сообрушЕнье

      

к свету твоих комнат вбежать

в прелый масляный запах подъезда обнять талию

угла жёлтого полуокраса стены

успокоить от зачисток

мне одна цель на этот день

спасти твоё пространство дальше

чтоб дожил вам оригинал эпохи

стенным документом сплошного

светлого и общего в длину

устройства жизни


так холод тревожит живот

мёрзнет трясёт внутренность

но это только наше дело

что Виктор победим?

два взгляда с чердака шестого

против Матросова-бульдозера и

им на день купленных серых

против воинства тех пятидесяти

и более страниц налапных долларов

разрешений решений на снос

ГУОПа Булочникова Ресина Лужкова

а здесь лишь ребята Борисова и мы

наверху живой противударный груз

 

без десяти час

не заметили появленье

медведя Матросова машет ладонищами

берёт на испуг но Олег молодец

стоит спиной к дому словно заградил

мы поневоле видим немое кино

слышать бы но этого не нужно медведь

тянет лапу на дом потом отмашку вниз

слуги в тёмном смотрят в нашу сторону

но не видят взглядных стволов из-за листьев

незаметно бьём здесь наросли деревья

крыша открыта семянным ветрам

шахта бывшего створчатодвЕрного лифта

пуста лишь громада латунной шестерни

лежит на пятом мы же выше здесь

Матросов ушёл отбой на время

но Борисова опять не видно

и прорабы что-то всё суетят

чертят в воздухе в сторону зданья

в сторону нас

 

время к двум вдруг

взвился рокотом экскаватор

рванул к внутреннему углу дома

бежим вниз покажемся

ну началось неужели

Витёк я засвечусь первым

ты на крышу

прораб отдаёт указанья

 

- да, там подвал

 

и вот дом вздрогнул

удар в солнечное сплетенье

бежим туда кидаем кирпичи

по твари увидели  засвистели

прораб экскаваторщику руки крестом

- стоой там люди

немедленно прятаться

я за короб санузла на четвёртом

у лицевого впалого малобалкония

Витёк наверх

 

переждали

но снова завёлся и бьёт

Виктор выскочил на балкон

рядом с пробившей стену рукой

помахал им увидели значит

прятаться по прежним местам

ждать и вписывать 

человек против хитачи

ты вклинивался

дважды раз

над подвалом

валил бы и нас

с этажами

но мы бомбим тебя

силикатным
 

шаги по хрусту гравия

этажной насыпи ближе

кликанья рации остановился

- молодой человек вы что здесь делаете?

вот видите стихи пишу

- выйдите на лестничную клетку

- первый первый один есть            ну и что он говорит?

  да стихи говорит пишу ты где    на шестом тут пусто

  где остальные?

откуда я знаю я их не прячу

- вам что больше делать нечего?  четвёртый я на крышу

  паспорт есть?       вы бы лучше          

  фотокарточку вклеили пора уже. седьмой борисов у ас?

  ы на го ам по оль ше вы его держите явкой первый

  у нас второй спускаемся

  что он сказал?    этот хоть честно: дом защищаю

  вперёд идите как выйти-то отсюда

  тут похоже наркопритон амуплы везде куда?

нет этажом ниже выход только где ломают

- эй третий подождите не ломайте мы выйдем