Автор: Проснулся, как всегда, с немного затекшей шеей. Ортопедическая подушка мало помогала. Поскроллил новости, которые давно не трогали. С неизменной скукой и легким отвращением к себе пошел чистить зубы.
Кофе и завтрак – опять же, как всегда – вернули в чувство, дали немного сил и сосредоточенности. На этой волне открыл документ и два часа бодался с переводом сложного и мутного текста по философии фотографии. Что за нелепая профессия в 2024 году – переводчик, да еще и с английского! Кто не знает английский? Кому мало Google Translate?
Тем не менее, в фонде, занимавшемся издательской программой, где подвизался Иван, ему продолжали платить. Отчасти из жалости, но в основном по инерции. Деньги есть – будем заказывать переводы, жалко, что ли? Иван хорошо понимал, что работа может закончиться в любой момент, и совершенно не понимал, что ему в таком случае делать.
Много лет назад он брал любые заказы, копеечные переводы инструкций к стиральным машинам, но нужно ли это сейчас кому-нибудь? Иван старался об этом не думать. За плечами незащищенная диссертация, работа переводчиком, редактором, корректором и курьером. 36 лет. Наверное, уже поздно идти за мотивацией к Тони Роббинсу? Или никогда не поздно?..
Проработав в общей сложности часа три, Иван сляпал обед из чего попало и сел смотреть сериал. Скучно.
Вечером ожидалась вещь, которая по всем человеческим правилам должна была перебить скуку, – свидание! Но Иван испытывал не радостное предвкушение, а только тревогу. К тому же он готовился разочароваться. По переписке, как ему казалось, было понятно, что девушка ему не подходила (да и он ей) и говорить им было не о чем.
Вечер в кафе прошел чинно, без эксцессов, но и без малейшей взаимной заинтересованности. Тем не менее, Иван написал девушке, что прекрасно провел время и хотел бы встретиться еще. Ответа он не получил.
Утром и днем все повторилось. Вечером Иван поехал к маме ужинать, что делал примерно раз в месяц. Маму он очень любил, но в последние годы с ней тоже бывало скучно – возраст, все-таки. После ужина Иван неизвестно зачем достал альбом со старыми фотографиями. Все их он уже видел – себя в нелепом школьном костюме, черно-белую маму на Красной площади, маленький дачный домик, купленный на излете 1980-х.
Из альбома выпала карточка с молодой мамой и человеком, которого Иван смутно помнил как дядю Валеру. У карточки была аккуратно, но все же заметно отрезана ножницами одна сторона, и дядя Валера был неестественно близко к краю фото. Поймав мамин испуганный взгляд, Иван быстро вернул фото на место, поставил альбом на полку и пошел пить чай.
В жизни Ивана была тайна. Этой тайной был его отец. Об отце он не знал вообще ничего, ни одной подробности, но с возрастом свыкся и перестал спрашивать маму. У нее наверняка были причины для молчания. Однако увидев фотографию, Иван придумал Проект. На отрезанной части фото, разумеется, был его отец. Есть и зацепка – дядя Валера. Надо его найти и спросить, только и всего. Зачем? И зачем сейчас? Эти вопросы Иван решил себе не задавать, силой прервав круг мнительности и рефлексии. Он найдет дядю Валеру и узнает, кто его отец.
Задача была не самой простой, но и не самой сложной. Иван помнил дядю Валеру по детским праздникам где-то на самой границе памяти – в свои четыре-пять лет. У мамы спрашивать было нельзя – ее взгляд все выдал, а вопрос, в свою очередь, выдал бы Проект Ивана. Однако еще одной участницей детских праздников была тетя Люба, мамина подруга, с которой та по-прежнему иногда общалась. Иван не знал ее телефона, но откуда-то помнил адрес.
Он поехал в Капотню, нашел группу коренастых четырехэтажных домов, которую там называют «квАртал», нужный дом и квартиру. Тетя Люба округлила глаза от удивления, но впустила его и напоила чаем. Дядю Валеру она уже десять лет как не видела, телефон его потеряла, но назвала адрес. Ироничным образом дядя Валера жил в городе Петушки. Замечательно, значит, следующая остановка – Курский вокзал.
Серп и Молот, Нижегородская, Чухлинка, Кусково… Иван не пил. И все же улыбался про себя. Поезд почему-то не доехал до конечной станции.
Выйдя на перрон, Иван оглянулся и стал изучать карту в телефоне. Чудесная майская погода, ветер легко качает кроны деревьев. Иван построил несколько маршрутов, но в итоге решил пойти полем и просекой.
Он шел среди золотых пшеничных колосьев… или это рожь? «Скажу я вам, не хвастая: живу почти безвыездно в деревне сорок лет, а от ржаного колоса не отличу ячменного…»
Наконец Иван вышел к покосившимся домикам в частном секторе, а потом и к кирпичным пятиэтажкам. На первом этаже одной из них располагалось кафе «Ладушка». Продавщица ему приветливо улыбнулась.
Иван попросил винегрет, котлету с пюре и пирожок с капустой. Быстро и с удовольствием поел, поставил поднос на железные рельсы, сказал продавщице «спасибо» (она еще раз улыбнулась) и пошел искать квартиру дяди Валеры.
Ему открыла молодая пара с ребенком. Квартиру они купили у сына дяди Валеры пять лет назад, адрес его не знали, но нашли в бумагах телефон. Иван позвонил. Сын, Сергей, выслушав объяснения Ивана, ответил, что ничего не понял, и предложил встретиться.
Он жил в Орехово-Зуево. Проехав обратно несколько станций на электричке, Иван пошел пешком до крафт-бара «Лось», где они договорились встретиться с Сергеем. Теплые майские сумерки, огни в окнах панелек. Пиво в крафт-баре было вкусным.
– Кончай ерундой заниматься, – сказал Сергей.
Но он не настаивал. Пятничным вечером ему хотелось развеяться. Они с Иваном взяли еще пива, потом маленький графин водки.
Сергей занимался стройкой: частными домами и ремонтами. Он был на десять лет старше Ивана, двое детей. Русский разговор незнакомцев: сначала напряженный и подозрительный, потом приятельский, потом дружеский.
Сергей рассказывал про кидалово заказчиков и подрядчиков, Иван – про то же самое в своей сфере. Обсудили цены, беспросветного Путина, отсутствие перспектив. Сергей быстро раскрылся как добрый и надежный человек, до белых щек, до инфаркта в 50 лет тревожащийся за свою семью, ее материальное положение, безопасность и будущее.
Иван искренне сочувствовал. Они с Сергеем были неуловимо внешне похожи. Наконец Сергей сказал:
– Ну и куда ты сейчас поедешь? У нас переночуешь, не боись.
Ольга, жена Сергея, недовольно подняла бровь, но не стала ругаться, а заварила крепкий чай и постелила Ивану в гостиной. Сергей объяснил, что дядя Валера был совсем плох и уже несколько лет как жил с ними. Перед сном Иван увидел его силуэт в дверном проеме, его влажные глаза, полные волнения и тревоги.
В четыре утра Иван проснулся и выпил два стакана холодной воды. Сразу заснуть обратно, как всегда после водки, не получилось. Иван пролистывал ленту на телефоне, потом лежал с открытыми глазами в темноте гостиной, нарушенной отблеском фонаря на стене.
Вернулись страхи, сомнения, сожаления, все сжалось внутри и не хотело разжиматься. Мысли теряли связность, заменялись холодными цветами, сдавливающими геометрическими фигурами. Он почувствовал объятия, прохладный поцелуй на щеке, обещание безопасности, нежности и любви, потом руки вокруг него разжались и скрылись в иссиня-черной темноте.
Иван проснулся с невероятной болью утраты и жалостью к себе. Эти эмоции, принадлежавшие сну, постепенно ослабли, пока он лежал на диване и смотрел на пасмурный день в окно, но не ушли полностью. Однако жизнь шла своим чередом.
Сергей заварил кофе, Ольга смеялась над его вчерашней выходкой («Из бара домой вроде девок приводят, а не мужиков?»), дети смотрели мультик.
Позавтракав, Иван вошел в комнату дяди Валеры. Тот сидел на кровати в синих трениках, Сергей стоял в дверях. Он пошутил, но Иван не услышал. Дядя Валера не отрываясь смотрел на Ивана.
— Я хотел спросить… — начал Иван и осекся, его сердце бешено застучало. — Вы… ты?
Дядя Валера выдавил:
— Да.
Его глаза были влажными и круглыми от страха. В квартире стало очень тихо. Дети выключили мультик, все сгрудились в маленькой комнате дяди Валеры.
Сергей задумчиво произнес: «О+уеть». Ольга замахала руками, показывая на детей, но тоже смотрела на Ивана и дядю Валеру с открытым ртом.
Все сели за стол в гостиной. Сергей осторожно улыбнулся:
– Узнаю брата Колю.
Все было очень просто. Ванина мама, Лиза, хотела, чтобы дядя Валера ушел из семьи и женился на ней. Дядя Валера отказался. Тогда Лиза сказала, что будет воспитывать ребенка одна и просит не поддерживать с ним связь. Ее ранил Валерин отказ. А дядю Валеру ранила невозможность видеть Ивана. Но все привыкли, уважая решения друг друга. На отрезанной части фотографии была жена дяди Валеры, мама Сергея. Ее звали Света. Она умерла три года назад.
Сергей подвез Ивана до железнодорожной станции, пожал ему руку.
87-й километр, Кабаново, Дрезна, Назарьево…
Иван был оглушен. Но, задумавшись, понял, что совсем не зол на маму. И на дядю Валеру. Ему понравился дядя Валера, сентиментальный и грустный бывший терапевт в ЦРБ города Петушки, которая, как выяснил Иван, сейчас называется «ГБУЗ ВО «Петушинская районная больница»».
Понравились Сергей и Ольга, их пялящиеся в мультик дети. Понравилась продавщица в кафе «Ладушка» и золотое поле на границе города. Что-то шевельнулось внутри, приятное, светлое. Боясь спугнуть (и в принципе не делая резких движений – голова все-таки болела после вчерашнего), Иван смотрел в открытое окно электрички на проносящиеся сосны, станции, автомастерские и магазинчики. Он ехал домой.
Илья МАТВЕЕВ, иноагент
