Автор: 28 апреля исполнится 100 лет со дня рождения советского поэта, популярного поэта-песенника эстрады 60-х годов Гарольда Габриэльевича Регистана (1924-1999), сына знаменитого журналиста и соавтора гимна СССР Габриэля Аркадьевича Эль-Регистана (1899-1946). Однако ни слова в государственных СМИ — ни о сыне, ни об отце — мы не услышали (15 декабря — день рождения Габриэля Аркадьевича) и не услышим. Слишком высокое лобби наложило печать запрета на упоминание этих имён.
В этом году Гарольду Регистану исполнилось бы 100 лет. Сегодня это имя, к сожалению, мало кому о чем говорит. Вместе с советским периодом из памяти нового поколения уходят и многие несправедливо забытые имена ее лучших певцов, ставших лицом и выразителем эпохи. Целый культурный пласт уходит из нашего общественного сознания.
Как результат – найти подробную информацию о жизни и творчестве Гарольда Регистана практически невозможно. Интернет, где якобы «найдется все», дает весьма скудные данные. Биография поэта представлена очень коротко, основными штрихами. Настоящая фамилия – Уреклян (псевдоним Регистан достался от отца). Фронтовик. После войны поступил в Литинститут, который окончил в 1951 году. Первый сборник стихов, «Любовь и песня», вышел в 1959 году в издательстве «Советский писатель». Помимо собственных стихов, много занимался переводами с языков народов СССР. В 1984 году был награжден орденом «Знак почета». Выпустил 16 сборников стихов. Последняя его книга, «Октябрь», вышла в 1995 году – единственная в постсоветский период. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
После смерти Г. Регистана его произведения не переиздавались. В свободном доступе нет даже старых изданий в электронном формате. Все, что мы имеем сегодня – сохранившиеся томики его стихов в библиотеках, редко – в букинистических магазинах и фонограммы старых песен в интернете. Имя Регистана если где и упоминается, то в основном в связи со скандалом вокруг авторства Гимна СССР. По одной из версий текст к нему был сочинен именно Регистаном-младшим, но для его утверждения был использован авторитет отца, Габриэля Эль-Регистана, которому их и приписали.
Якобы стихи, придуманные молодым поэтом, никто бы не принял в качестве гимна такого мощного государства, как СССР. Другое дело – уже известный журналист Г. Эль-Регистан и знаменитый поэт Сергей Михалков (отец актера и режиссера Никиты Михалкова). Подобные предположения – разновидность спекуляции и попытка раздуть дешевую сенсацию на пустом месте. Их, кстати, опровергли и вдовы обоих Регистанов – отца и сына. Примечателен и тот факт, что при жизни поэта таких заявлений никто не осмеливался озвучивать вслух.
Тем не менее, несмотря на сегодняшнее почти полное забвение, Гарольд Регистан – заметная фигура в культурной жизни СССР 50-70-х годов. Он автор около 400 песен, написанных им в соавторстве с такими известными композиторами, как Арно Бабаджанян, Александр Зацепин, Аркадий Островский, Андрей Эшпай и другими. Отличительная особенность советских песен в том, что многие из них изначально писались к кинофильмам – хорошие, талантливые песни, мгновенно становившиеся народными. Многие уже и не вспомнят, где именно они прозвучали впервые. Фильмы забылись, а песни остались. Яркий пример: вместе с композитором Андреем Бабаевым Гарольд Регистан сочинил несколько песен к кинофильму «Я встретил девушку», слова которых перевёл с таджикского. Одну из них, одноименную, ставшую советским хитом, многие помнят до сих пор, не зная, правда, откуда она и кто ее автор.
Я встретил девушку –
Полумесяцем бровь,
На щечке родинка
И в глазах любовь.
Его песни, уже со сцены, пели популярные исполнители тех времен: Муслим Магомаев, Клавдия Шульженко, Людмила Зыкина, Валентина Толкунова, Иосиф Кобзон, Юрий Гуляев, Роксана Бабаян, Нина Дорда и многие-многие другие. Всех не перечислишь.
Деятельность Г. Регистана характерна для представителей советской творческой элиты – в лучшем смысле этого слова. Роль тогдашней творческой интеллигенции была вполне конкретной – воспитание у советских людей лучших человеческих качеств, формирование морально-нравственных ориентиров. Говоря проще – служить своему народу.
Здесь важно быть искренним. Вдохновлять не только словом, но и личным примером. Потому что фальшь видна невооруженным глазом и распознается быстро. Возможно, не все это понимали, но благодаря направляющей руке партии приходилось соответствовать. В то время обычным делом было выезжать «на места» – не только в поисках материала, но и чтобы окунуться в гущу народной жизни, увидеть своими глазами, как в огромной стране живут и трудятся советские люди.
Поездки совершались и с просветительской целью – писатели выступали перед рабочими коллективами, поэты читали свои стихи. Нередко в творческих командировках бывал и Регистан. Случались и курьезы: «ждали Роберта Р. (то есть Рождественского, очень популярного в то время – авт.), а приехал Гарольд Р.». Для него это еще была возможность отдохнуть от городской и писательской суеты, ощутить близость природы. Он подолгу жил в краях, где для местных он был «по крайней мере, верст на сорок и Лермонтов и Блок». Такие поездки обогатили его поэзию лирическими зарисовками. В них открывается негромкое величие русской природы, река Урал, мир трав и лесов – мир, «устроенный мудро».
Тот факт, что сегодня имя Г. Регистана не на слуху у всех, может служить косвенным доказательством, что до конца своих дней он сохранил верность прежним идеалам. Если бы в постсоветский период он выступал с «откровениями» о том, как сильно натерпелся за годы «тоталитарного режима», как душили его самобытный талант, не давая вздохнуть полной грудью, – как, к сожалению, поступали многие его собратья по перу, – то, думается, в таком формате он был бы более интересен либеральной публике. И не только либеральной, но и буржуазно-патриотической тоже. А так – нет. Никто не посвящает ему передачи на телевидении и под вспышки фотокамер никто не возлагает цветы на его могилу. В каком-то смысле пророческими оказались слова самого поэта в стихотворении «Мне нет прощенья…», где он осмысливает свое предназначение и самому себе задает извечный вопрос: «Чем будет имя жить твое?».
Ответить бы казенной фразой: Мол, я стихами буду жив! Себе не лгут. Умру – и сразу Они отправятся в архив, Начнут свой долгий путь по полкам, По этажам, Все вниз, В подвал..
Поэт Регистан был, как сейчас бы назвали, «продуктом» советского времени – армянин, родившийся в Ташкенте и живший в Москве. Он говорил о себе: «Я сын Кавказа и России». Для него Родиной, воспетой в стихах, была не просто Армения или Узбекистан, а весь Советский Союз. Именно советская Родина дала ему блестящее образование, путевку в жизнь, признание современников и печатала его стихи такими тиражами, о которых нынешние мастера слова могут только мечтать. А обиды, нередкие в писательском цеху, наверняка были.
По воспоминаниям вдовы Д.В. Красновской, Г. Регистана три раза выдвигали на Государственную премию в области литературы, и каждый раз Сергей Михалков, председатель правления Союза писателей РСФСР, некогда друживший с его отцом, вычеркивал его из списка лауреатов. И в двухтомном сборнике «Советская поэзия» из серии «Библиотека всемирной литературы», где от изобилия имен советских поэтов, причем разного калибра, пестрит в глазах, для Регистана почему-то тоже не нашлось места (только разве что в роли переводчика). Как относился к этому сам Регистан, мы вряд ли уже узнаем. Но, думается, вполне достойно, без излишнего драматизма. Поэт называл это зрелостью, под зрелостью подразумевая глубоко осмысленное чувство благодарности своей Отчизне. В его поэтическом наследии много стихов на эту тему. Одно из них, «К Родине», в полной мере характеризующее Регистана как человека, поэта-гражданина и патриота, имеет смысл привести полностью.
Сквозь печаль и радость я иду. Я душой стараюсь быть красивей. И лежит у сердца на виду Родина, Советская Россия. Мне всегда о ней хотелось петь, Петь, чтоб даль от песни раскололась. Но не всем даны труба и медь – У меня совсем не громкий голос. И не в степь иду я, а в лесок, Потому что там – слышнее птицы. Не хлеба пою, а колосок, Поднятый счастливой ученицей. И одно лишь может оправдать То, что я такой негромкий в жизни: Я без громких слов готов отдать, До конца отдать себя Отчизне!
Именно так Регистан скромно определял свою роль как поэта – «негромкий голос». Один из тысяч негромких голосов. Все вместе они сливались в один громкий, мощный хор, который невозможно было игнорировать – голос советской эпохи.
Андрей СЕВЕРСКИЙ
От редакции: Помнится, Мигалков (получивший от «Синих ведёрок» эту прилипчивую кличку из-за мигалки на джипе, которой пользовался незаконно) едва ли не с распальцовкой отвечал на вопрос о соавторстве в Гимне СССР — мол, мой батя писал один, он имеет полное право и переписывать, сколько захочет раз. «Да кто того Эль-Регистана знает вообще, что он кроме гимна-то написал? Какой он поэт, чем ещё известен?!» — взволнованно «быковал» в прямом эфире своим фирменным сипловатым голосом «классик»… Чувство капиталистической конкуренции — авторские права! — у них действительно на высоте ценностей «Семьи». «Традиционная ценность»!..
И даже хорошо, что старший Эль-Регистан не дожил, не участвовал в позорном, унизительном для любого советского патриота, и тем более поэта редактировании гимна — по заказу «партии» (Хрущёва). Первый же Гимн СССР, в котором «нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил» (ныне — снова строка в отделке вестибюля «Курской») — потому и будет ассоциироваться с его именем…
Относительно же виртуоза политической проституции (иначе такое поведение, поверьте, не назвать) — отца-учителя нынешнего едва ли не официального идеолога социального регресса (запечатлевшего его в том самом, последнем гимне!) — будет несколько «сносочек» в подготавливаемом нами для Гостиной «ЛР» большом документальном фильме, который большей частью посвящён конечно Мигалкову, но и Михалкову тоже. Ибо вся нынешняя мракобесная посконщина и верноподданство монархическое — родом из не имеющего среди современников равных прецедентов приспособленчества рекламируемого буквально на всех бульварах сейчас Михалкова-отца.
Д.Ч.
