Автор: Все знают «Le Petit Chaperon rouge» или «Маленький красный Шаперон» – европейскую народную сказку, ей более семи столетий, в 1697 году Шарль Перро её записал, литературно обработал и выпустил в сборнике. Книга называлась «Сказки матушки Гусыни, или Истории и сказки былых времён с поучениями». Книга для детей не предназначалась, тексты ещё не были адаптированы для малышей. Первым переводчиком этих недетских сказок на русский язык был Л. Воинов (1768 год).
Сюжет «Красной Шапочки» все знают: мама посылает дочь проведать бабушку в соседнее село. В лесу дитё встречает волка. Разговорились. Волк вызнаёт адрес, опережает внучку и съедает обеих. Мораль: никогда не разговаривайте с незнакомцами. Но это далеко не всё и всё не так.
Во-первых, что это за шаперон красный, бархатный? Это вам не шапочка. На шаперон пойдёт три погонных метра бархата, что существенно дороже. Если хронотоп сказки XII–XIV века, то красного бархата у бабули быть не могло. Бархат – это очень престижно, невозможно дорого. Кроме того, сословные различия в одежде не позволяли представителям низших классов одеваться по-королевски.
Крашение сукна, шёлка, льна было очень затратным и трудоёмким. А тут бархат. Ну, надел ты красное – кто ты? Кем себя мнишь? Королевской крови, что ли? Подарок? Чей, за что, от кого? И выходит: либо бабушка была содержанкой-куртизанкой, либо воровкой. И то и другое – порок, грех. А грех должен быть наказан. В красные капюшоны были одеты палачи… Может, бабушка хотела показать, что у неё богатая родня. Может, что у неё кузен – палач?
Накидка с капюшоном – шаперон – со временем сократилась до шапочки или панамки, какую можно увидеть на Яне Поплавской, сыгравшей Красную Шапочку в одноимённом советском фильме.
Народная сказка – не только забава. Это предупреждение и наказ, её задача – напугать ребёнка, чтобы уберечь от смерти, которая была везде. Это в наше время ребёнок застрахован прививками от детских болезней, камерами и мобильными телефонами от несчастных случаев и похищений. А раньше, в средневековой христианской Европе с безопасностью были проблемы. Но если предупреждён, значит, вооружён. И чем страшнее история, тем крепче ребёнок запомнит, тем осторожнее будет. Сказки – как десять заповедей для взрослого: грабли, на которые лучше не наступать.
Существуют самые страшные, самые старые варианты. Они издавались анонимно. Во-первых, волк – не просто хищник, он оборотень, владеет человеческой речью, дьявольской сообразительностью. В одном таком изложении волк съедает полдеревни. Смелая девочка открывает охоту, заманивает волка в яму с кипящей смолой. В другом – сытому волку вспарывают живот, и выходят оттуда бабушка и внучка. Красная Шапочка набивает волку брюхо камнями. Волк подыхает. Так из жертвы легкомысленная эгоистка Красная Шапочка становится мстителем и изощрённым палачом. И шаперон в масть, алый колпак носили заплечных дел мастера. Зверь и человек, добыча и охотник, зло и добро меняются местами.
В других вариантах волк не только цинично сжирает больную бабушку, но и готовит из её мяса ужин, а кровь подмешивает в вино и даёт выпить Красной Шапочке. Все эти приготовления видела кошка. Девица пьянеет, расслабляется, соблазняется, раздевается и ложится с волком в постель. Никакого хэппи-энда! И кошку, она была на стороне людей и хотела предупредить, волк сожрал и не поперхнулся. Всё плохо. Но зато каков эффект! И взрослым, и детям не забыть этого триллера, где волк попрал все христианские заповеди. Но в этом и смысл, поскольку Зло действует в нашем мире лишь в дозволенных Добром границах.
Рассмотрим личность Красной Шапочки. Бабушка тяжело больна, а она цветочки собирает на полянке. Не спешит. Избалованная и самовлюблённая, законченная эгоистка. Кто из неё вырастет? Был шанс, инициация, она не прошла её. Значит, так ей и надо, и трагический вариант сказки – нужен, уместен и поучителен.
Чтобы по-настоящему охранить ребёнка от катастрофы нужны очень страшные примеры. Так мой дедушка, например, нарочно устроил при мне короткое замыкание, чтобы я не лазила в розетки. Урок на всю жизнь. Мне было три года, но я отлично запомнила этот ба-бах!..
Шарль Перро заменил бифштекс с кровью на манную кашку с комочками. Взрослые это не едят, а детки давятся. Он убил суть и заменил её стихами собственного сочинения:
Детишкам маленьким не без причин (А уж особенно девицам, красавицам и баловницам), В пути встречая всяческих мужчин, Нельзя речей коварных слушать, – Иначе волк их может скушать. Сказал я: волк! Волков не счесть, Но между ними есть иные Плуты, настолько продувные, Что, сладко источая лесть, Девичью охраняют честь, Сопутствуют до дома их прогулкам, Проводят их бай-бай по тёмным закоулкам… Но волк, увы, чем кажется скромней, Тем он всегда лукавей и страшней!
Зачем он так всё упростил, выхолостил? Неужели из ложной педагогической боязни преподнести страшное детям? Нет. Всё проще. Это бизнес. Ведь книги были очень дороги. Их и сейчас детям покупают родители. Кошельки у взрослых. Шарль снизил возрастной ценз с 16+ на 6+.
В те века книги издавались для образованных людей, представителей высшего общества, для взрослых, о детях не думали. Для просвещённых и богатых проблема безопасности детей выглядела иначе, не так как у рабочего люда и крестьян. Няньки, гувернёры вполне справлялись с обязанностями и зарабатывали на уровне сегодняшних высокооплачиваемых бэби-ситтеров. Но они занимались внешним, очищением наружного, не обращали внимания на душу ребёнка.
В христианской Европе люди каждое воскресение на мессах молились. Это сегодня костёлы пусты, а раньше в них кипела жизнь. Все – от мала до велика – знали Священное Писание. Знали: первый и главный грех – непослушание.
Героиня сказки была без тормозов. У неё напрочь отсутствовало чувство самосохранения. Знали об этом мать и бабушка? Да. Зачем мать отправила её в лес? Мать поняла, что у красивой дочери есть шанс. Но ей попался в лесу не принц, увы.
Никогда не разговаривайте с незнакомцами, никуда с ними не ходите, не ешьте и не пейте с незнакомцами, иначе головы не сносить! Вот о чём кричали древние народные сказки. И во всех почти сказках такого типа – идея инициации: подросток, докажи, что ты уже взрослый человек, а не демон, не животное. Красная шапочка преступила все запреты, не только матушкины. И поплатилась.
По В.Я. Проппу в сказках всегда есть ступени: запрет или наказ (задание), непослушание или ошибка в исполнении наказа, попадание в трудную ситуацию, беда, преодоление беды и выход – либо удачный, либо провальный. Конец героя – славный или бесславный. Удачный – если герой прошёл инициацию, посвящение в люди. Нет – он добыча смерти, туда ему и дорога. А зачем обществу нелюдь, предатель, слабак? Вот и были сказки со счастливым и трагическим концами.
Прошли годы, и люди ещё больше изнежились. Средневековые страшилки ушли в даль веков, и, лишённые сути, уже не могли напугать и принести пользу обществу.
И примерно через сто лет после парижского успеха за «Красную Шапочку» взялись немецкие филологи Братья Гримм. Они переложили и омолодили древний тирольский извод сказки и добавили в вариант Перро торжество справедливости, смело заменив страшный конец на добрый и оптимистичный. Сказка стала сосём беззубой. Чем больше отсебятины, тем меньше правды и пользы, дети жуют манную кашку гуманистов. И вот на подмогу Красной Шапочке и её бабушке спешат доблестные дровосеки (охотники), случайно услышав крики о помощи. Волка убивают. Так ему и надо. Он один теперь во всём виноват, а мать, бабушка и внучка правы в своей инфантильности, ненужности, недальновидности и незнании основ христианской морали. Так с человека с детства снимается ответственность за своеволие, за грех.
Это большая ошибка, приведшая к отторжению от чтения в наши дни. И не только детей. В пересказанных страшилках исчезла глубокая мысль, ради которой всё и рассказывалось. Она не касается материального. Да, бабушка и внучка спаслись. Но то, что произошло в избушке никуда не делось. Оно в памяти и внучки, и бабушки. На их совести.
Немецкая версия стала стремительно распространяться. И сегодня никто не задумывается, а в чём собственно там было дело?
Исключены кровожадные сцены, жестокость, каннибализм. Но вопросы остались. И кто только не погружался в них: психологи, сексологи, историки и педагоги. Гриммы оказали медвежью услугу нам, людям XXI века, читающим поверхностно, далёким в большинстве своём от христианской проповеди и Библии. Они заменил понятие преступления христианских заповедей нарушением светских правил поведения и этикета. В народных сказках во главу угла ставится спасение души, а в отретушированных гуманистами – сохранение временной жизни и только. Смягчение финала сказки лишило читателей последующих поколений идеи инициации героев. Получается, что дровосеки-охотники спасают «красоту», которая через сколько-то лет станет добычей смерти и червей. Перро и Гриммы утверждают борьбу лишь за мёртвую красоту временного физического тела. Скоропреходящая красота.
Евангелисты указывают на неё словами Иисуса Христа об украшенных внешне гробах, об омываемых лишь снаружи блюдах и сосудах… Иными словами, сегодня у читателей сказок, оторванных от норм средневековых людей, отбито напрочь понятие о вечных добродетелях, внимание привлечено к внешним, временным нормам существования – красоте, молодости, здоровью. И сегодняшний рынок занят рекламой качества жизни, с которым боролись наши предки.
Качество жизни – не в набивании брюха, не в тряпках подороже. Изменено понятие жизни. Жизнь – она пронизана Духом Святым, она не устаёт не исчезает. Она оскорбляется тем, что натворили безликие, безымянные, эгоистичные и жестокие Красные Шапочки.
Теперь рассмотрим бабушку и маму. Хорошими ли родителями были они? Женщины сосредоточились на внешнем. Да, их девочка – ангел. Они создали кумира, икону, в красный оклад прелестное личико девочки обрамили. Для Средневековья порочность этих женщин налицо. Но сегодня всё надо рассказывать и объяснять родителям заново: не надо баловать, задаривать ребёнка. Избалованные дети сядут на шею и пустятся в тяжкие грехи.
Сегодня, когда отцы и матери заняты решением финансовых проблем, а дети получают услуги в садах и школах, их никто не воспитывает. И тут может прийти на помощь жёсткая, как розга, народная сказка.
В преемственности процесса должны участвовать библиотеки. Хороших библиотекарей почти не осталось. Их сократили по возрасту против их воли. А что молодые библиотекари, выросшие без русских сказок, без морали и понятия, где им почитать о ней? Занимаются чем угодно, только не постижением литературных глубин, не моралью, исходящей от первоисточников. Да, они отчитываются о проведённых мероприятиях, стонут, селфятся, оправдывая своё пребывание среди книжных полок отчётами о проделанной работе. Они хвалятся документами, подтверждающими незнание и непригодность к работе с книгой. И гуманитарные вузы занимаются удобрением бесплодных смоковниц. Души и духа не касаются. Кругом и повсеместно служение подменено оказанием платных услуг. Максимум, что может сделать библиотекарь – отыскать по каталогу книгу. И они сегодня не читают, хотя должны читать всё, что есть на абонементе. Хотя бы краткое содержание. А по-моему, библиотекарь должен быть старым, чтобы помнить эпохи прабабушек, бабушек, мам… и хоть как-то разбираться в истории.
Но инициация по достижении детородного возраста у подростков была и будет повсеместно и обязательно во всех племенах, во все времена. На этой инициации строится логика сказок, а на выводах из сказок строятся судьбы людей, сама жизнь. «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка», «Колобок», «Белоснежка», «Пиноккио», «Морозко», «Спящая красавица», авторские сказки «Буратино», «Конёк-горбунок», «Снежная Королева», «Огниво», «Гадкий утёнок», «Мальчиш-Кибальчиш»… Все лучшие фильмы прошиваются красной нитью испытания человеческой воли на грани жизни и смерти, и завершаются взрослением героя, инициацией, пропуском во взрослую жизнь с хорошими отметками.
Новое поколение тоже прошло свою инициацию, но уже не в кинозалах, а на экранах компьютеров. Их воспитали Гарри Поттер и Википедия. И это ещё ничего. Идут другие кумиры – герои плохих сериалов, видеоигр и аниме. Плюс переписанная история Европы. Упрощение, уплощение, разобщение, атомизация.
В XIX веке в России деления на детскую и взрослую литературу ещё не было. Родители рекомендовали друг другу что почитать чадам. Считалось – взрослый прочитает – поймёт, а ребёнку, если надо, подскажет непонятное или пропустит абзац-другой. Подрастут – поймут потом. И книжка жила на полке, ждала недорослей. Дети мещан, дворян и разночинцев овладевали грамотой как раз к десяти годам или к первой влюблённости. Они уже не просили мамушек-нянюшек прочитать им, ну если только повезёт послушать за компанию со взрослыми талантливого рассказчика – то это удача…
Итак, бабушка любила свою внучку безумно, сделав из ребёнка идола. И.С. Тургенев переводит очень близко к тексту так: «Жила-была в одной деревушке девочка красоты невиданной: мать от неё без ума была, а бабушка совсем на ней помешалась. Эта добрая старушка купила ей красную шапочку, которая так девочке к лицу пристала, что от шапочки ей и кличка пошла, и везде звали её Красною Шапочкою… «Сходи-ка к бабушке понаведаться; сказывают она не здорова». Из-за безумной любви, нарушающей первую заповедь, которая гласит: возлюби Бога всем сердцем, всей силой, всем разумением своим, и пошла-понеслась эта цепь ужасных преступлений.
Тщеславные мать и бабка хотели привлечь внимание к девочке, может, чтобы выгодно замуж выдать на зависть людям. Как говорится, благими намерениями выстлана дорога в ад. По логике средневековых слушателей Красная Шапочка и её бабушка наказаны поделом. Ведь когда бабушка надела шаперончик на внучку, та потеряла имя, данное ей при рождении. Так её и стали отныне звать: Красная Шапочка. Как в американском художественном фильме «Маска» главный герой не мог снять с себя маску, личину древнего скандинавского демона Локи – «бога» обмана и удачи.
Девочка лишилась покровительства небесных заступников, ангелов, а кличка и красный шаперон притянули волка-оборотня. Волк – слуга сатаны, его задача – душу погубить. Это основной мотив сказок, сводится к одному: ослушался, решил жить своим умом – докажи, что можешь. Инициация.
Как и праматерь Ева, Красная Шапочка для начала ослушалась матери, не поспешила к бабушке, отвлеклась от поставленной задачи. Затем она заговорила с волком, совсем отвлеклась от пути и цели. Выдала бабушку – лежачую больную, такую лёгкую добычу для голодного волка! Хорошо, что мать не выдала, а ведь могла. Похоже, недальновидность и глупость у них – семейная черта.
Адрес бабушки наводит на мысль, что старушка жила не доброй славой. Её дом в лесу, где селились ведьмы, колдуньи, изгнанные из общины. В варианте Братьев Гримм бабушка жила с краю деревни, в домике за мельницей. Не у храма, не у базара в центре, где обычно стоят дома уважаемых селян, а на отшибе.
В старых, исходных вариантах сказки мать даёт дочери хлеб и вино. Возможно, что это последняя попытка причастить старушку, вино и хлеб – обязательные атрибуты святой евхаристии и, скорее всего, освящены. Мать убеждает девочку не сходить с тропы, чтобы не разбить бутылку с вином. А ведь могла пойти и сама. Почему не пошла мать? Зачем рисковать здоровьем и жизнью девочки? Мать хотела проверить дочь на послушание и выносливость, сообразительность, честность, самостоятельность и жизнеспособность. Если бабка – ведьма, а мать это знает, всё становится на свои места. Мать оправдывает себя в случае гибели дочери.
И удалённость друг от друга домов родственников, и вино с хлебом, и внучка безымянная, и волк-оборотень, мешающий очищению и спасению души старушки, и жестокое возмездие – мать всё просчитала. Первое. Внучка идёт с христианской миссией любви к тяжело больной бабушке. Сталкивается с ненавистью, живым злом. Гибнет. Второе. Гнусная развратная девчонка сама виновата в своём нечестивом поведении. Гибнет. Туда ей и дорога. Мать в обоих вариантах в выигрышном положении.
Мать. Если она родила в 13–14, то ей снова хочется замуж. Ни лежачая старуха, ни красавица-дочь ей не нужны. Это обуза.
Итак, если Красная Шапочка должна пройти инициацию, начать самостоятельно жить, но не проходит, то погибает в утробе волка с бабушкой заодно. По логике средневекового рассказчика они и не должны жить, они легкомысленны и глупы – добыча ада. Испытание не прошли. Это не плохой конец, а правильный.
Упрощение морали народной сказки до уровня потребительского спроса началось с появлением печатного станка и превращения народного эпоса в товар. В переписанном варианте Братьев Гримм Шапочку и бабушку спасают охотники, значит, героини сказки оправданы. Братья Гримм, даже написали продолжение, в котором в следующую встречу на вопросы волка Красная Шапочка уже не отвечает. Они с бабушкой топят негодяя в корыте.
Мои размышления подкрепляются более поздними переложениями. Так Н.П. Плетнёв переводит содержимое корзинки, прообраз причастия, как средство к излечению и спасению бабушки: «Ну, Красная Шапочка, возьми этот кусок пирога и бутылку вина, снеси бабушке; она и больна, и слаба, и это ей будет на пользу». Мать предостерегает девочку не гулять по лугам и лесам, а идти скорее, прямым путём, чтоб не разбить бутылку. Позже И.С. Тургенев заменил вино маслом: «Да снеси ей пирожок и горшочек масла». Но это удачная замена, она не уродует смысл и задачу: от вина – блуд, а от масла – большая польза. Елеем (маслом) христиане помазывают больных, освящают, пресвитеры напутствуют в вечную жизнь умирающих. Середина и концовка у Тургенева близка к оригиналу тоже: «Красная Шапочка разделась и легла в постель. Её очень удивило, что без платья бабушка такая странная. Она и говорит: «Бабушка, какие у вас длинные руки!» – «Это, внучка, чтобы получше тебя обнимать». – «Бабушка, какие у вас длинные ноги!» – «Это, внучка, чтобы получше бегать». – «Бабушка, какие у вас большие уши!» – «Это, внучка, чтобы получше тебя слышать»… Следующий вопрос угадывается, и тут должны быть улыбка, глаза в пол и красные уши. Дальше всё ясно.
С тех пор сказку на русский язык переводили десятки раз. Только из известных литераторов: Жуковский, Полевой, Введенский, Маршак…
Именно Самуил Яковлевич Маршак на Первом съезде советских писателей в 1934 году отстоял сказку как таковую. До того десять лет в стране советов сказки были под запретом. Считалось, что детям – строителям коммунизма, строителям нового общества – никакие сказки не нужны. Но, Маршак дал курс детским писателям на оптимистические концовки в сказках. Это та плата, которую взяли себе силы зла, обессилив сказку, сделав её никчёмной забавой. Вот и «Красная Шапочка» с тех пор у нас переиздаётся и переиздаётся с хорошим финалом: бабушка и внучка спасены, все как бы счастливы. Но Самуил Яковлевич, понимающий в текстах больше всех присутствующих, на Первом съезде советских писателей на примере сказки о Красной Шапочке показал, как надо бороться с народной мудростью: «Ежели тебя послали по делу, то не останавливайся по дороге, да не разговаривай с незнакомыми…», – вот и вся маршаковская мораль. А по сути – жёсткая цензура. И вымарываются христианские нормы, ценности, национальное здоровье.
Европа и Америка тоже стали перерабатывать фольклор, теперь у всех американских сказок зло наказано, повсеместно хэппи-энды. Началась эра толерантной мультипликации. Бизнес диктует свои условия: дети не должны плакать, а то в синема никто не купит билет. Ревущие дети – испорченный уикенд… Зря истраченные доллары. На долларе – пирамида, на пирамиде всевидящий глаз Большого брата. Христианские ценности отступают под натиском общества потребителей. Переводчики искажали в сказке народную канву авторским вмешательством.
С течением времени зло стало забавным, симпатичным, оригинальным и привлекательным. Детям захотелось подражать злым, отрицательным персонажам. Помните, в наших мультфильмах и фильмах на цитаты разошлись реплики разбойников, злодеев: «Детей надо баловать. Только тогда из них вырастают настоящие разбойники», «Нормальные герои всегда идут в обход», «Хорошими делами прославиться нельзя», «Я уважаю пирата, а я уважаю кота», «Никогда не мойте уши, шею, руки и лицо»… Милые, талантливые музыкальные номера, вставки в мультфильмы и адресованные взрослым, детьми понимаются буквально. Мы тогда смеялись, аплодировали, а выросло уже три поколения слабаков, диссидентов и дезертиров. Чёрное реально стало серым, потом чуть ли ни белым. Порок оправдан, грешники спасены без покаяния, без исправления. Всё стало дозволено. Можешь мать оскорблять, можешь пол изменять, голым скакать. Прыгать из окна, взявшись за руки с однополым партнёром.
Вот как давно у нас, в нашем хорошем, правильном, сто раз кровью отвоёванном русском мире идёт этот адский процесс, этот чёртов майдан. Не играй с огнём, Красная Шапочка, не сходи с пути-дороги. А где он, путь? Тишина.
А сказки помнят.
Екатерина ЖДАНОВА
