Автор: Утро третьего дня вернуло облачность на небо, и мы, позавтракав в «Олимпийской», отправились на автобусе из Ханты-Мансийска в Нефтеюганск. Я оказался на наиболее высоком, заднем сидении, в тесной компании этноблогеров. Они общались периодически на языках, в которых только отдельные корни слов русского языка иногда мелькают – в силу технологической надобности. Это давно замеченная особенность экспансии языков вместе с техникой, которую производит нация-носитель того или иного языка (например, слово «троллейбус» аналогов не имеет). Инструкция по эксплуатации – вот что для многих было лучшим словарём для изучения английского в 80-х, но сейчас пришло время углубиться в языки или, как минимум, удивиться эмоциональному многоцветию языков наших коренных народов, обогатиться знаниями их культур… И как раз такая возможность была нам предоставлена моими соседями по «галёрке» автобуса – там, куда мы направились.
Дорога, сперва в сторону аэропорта, а потом и далее по Тобольскому тракту, сквозь невысокий лес – напомнила о приближении зимы снежными островками. Постепенно нас стал (словно ещё один, безмолвный, попутчик) сопровождать мерный, в чём-то ритмичный пейзаж тундры с невысокими, подсохшими часто соснами и берёзками. В болотистых местах они укорачивались и часто оказывались сухостоем – близость вечной мерзлоты давала себя знать. И я стал представлять, как в таких же краях (а фотографии с той практики имеются, и опубликованы в «Мире Севера» за 2017-й год) жили летом, охотились (потому что разок остались без пропитания) студентки и студенты географического факультета МГУ, открывшие в 1962-м одно из месторождений нефти, среди них была и мама, и помнит до сих пор, какую м торжественную встречу устроили в единственном тогда ресторане деревянного Салехарда…
За ветвями невысоких кедровых сосен то и дело, словно огонь Прометея, мелькали газовые факела мест, где нефть, собственно, и добывают, – так давало себя знать приближение Нефтеюганска. Для общей информации (проливающей свет не только на поражающий меня-москвича размах конференции) — ХМАО лидирует среди регионов с максимальными налогами, — 56,64% валового регионального продукта (ВРП). То есть кормит через федеральный бюджет всю Россию…
Однако мы остановились на небольшой полустаночек, глотнули кофе в небольшом посёлке Пойковском, и отправились далее (цены, кстати, были в точности московскими). Буквально через час, ещё на порядочном отдалении от вечера, показался, словно новый микрорайон отдалённого мегаполиса – Нефтеюганск. Через развязку за мостом над протокой Юганской Оби мы внедрились в «белокаменные» панельные кварталы. Поколения домов, как бы в обратном порядке отсчитывали десятилетия: сперва мелькнули 00-е, 90-е и 80-е, практически неразличимые меж собою, а за ними стали заметны 70-е и 60-е.
После идеально и оперативно организованного обеда в одном из небольших районных кафе, мы отправились уже в режиме экскурсии осматривать город. Стартовой была улица Петухова – мэра нефтеносного города, который не пошёл коррупционными тропами туда, куда звали его дельцы нового времени из ЮКОСа, и за это был «заказан» ими. Экскурсовод нам досталась – что надо, и сумела не только передать информацию, которую мы сами не вычитали бы, созерцая обычные вроде бы дома и зелёные улицы, но описать те исторические эпизоды-первоосновы Нефтеюганска (включая даже название), без которых его бы тут не было.
А происходило всё на рубеже 1950-х и 60-х, когда настали времена геологов воплощать знания, щедро и принципиально бесплатно данные им советскими вузами. Позже к этому поколению первопроходцев и первооткрывателей приставят слово Льва Гумилёва «пассионарии» — хотя, сами они подобное выделение из масс презирали. Геологоразведка велась в те годы много где, поскольку бурно растущая промышленность требовала всё нового топлива, а им-то как раз сперва газ (везде, включая металлугрию), а так же нефть (химпром), безусловно, являются. Отцом-основателем – не в прямом, но в материалистически-базисном смысле был здесь не воевода, не боярин, а геолог Фарман Салманов. Он, упрямо отвергая скепсис центровых партийных кураторов, открыл нефтеносный пласт в районе поселения Мегион, которое стало позже городом, на территории современного ХМАО. 21 марта 1961 года забил первый нефтяной фонтан в Среднем Приобье и один из первых — в Западной Сибири. Так началась промышленная нефтедобыча в ХМАО, где сегодня добывается более 40% российской нефти (во всей Западной Сибири — 70%) – надо так понимать, что и практика Геофака МГУ на Ямале летом 1962-го проходила уже в свете этого открытия.
Показали нам не только гордость города, но и «поправки» новых времён – вместо советского дома культуры офис Роснефти, и самый первый, в 1962-м построенный тут панельный дом. В общем, приблизившись по улице Ленина (роль которого и в этой локальной истории наша экскурсовод верно подчеркнула) к библиотеке на нашем многофункциональном автобусе, мы уже были озарены историей Нефтеюганска, а когда увидели масштабы библиотеки (расположенной на огромной центральной площади, словно здание правительства или театра) – поняли, что имела в виду наша экскурсовод… Библиотека по масштабам превосходила ту областную, ханты-мансийскую, в которой началась конференция. Я успел для себя отметить, что в Москве разве что Библиотека для молодёжи на Преображенской площади может приблизительно считаться со-масштабной…
Внутри ждало нас радушие сотрудниц и поражающая, непрекращающаяся жизнь младших поколений с книгой в руках даже в помещениях, куда мы забредали случайно. Наполненности залов читателями, если она такая в Нефтеюганске ежедневно, точно позавидуют и в столице. Посетители библиотеки, едва мы расположились в центральном зале, стали наблюдать за нами с верхних этажей атриума, словно студенты в анатомическом театре – но вскоре зааплодировали вместе с нами. После торжественного приветствия и открытия Еремеем Айпиным очередного этапа конференции, мы разошлись по секциям, и я решил на этот раз не отставать от моей автобусной галёрки, пойти к этно-блогерам. Именно потому, что недопонимал, что это за явление такое…
Анжелика Лукина как куратор объединяющего этноблогеров проекта «Языковая резиденция» представила своих подопечных. Анастасия Лосева (Сыктывкар) вместе с Анной Новосёловой (Тазовский) более часа рассказывали юной (старшеклассники, средняя школа), в основном, аудитории (свободных мест не было), как ведут свои блоги, как придумывают, снимают и монтируют видеоматериалы на родных языках .
Благодаря подробной, добротно составленной видеопрезентации, вполне знакомый многим блоггинг представал не просто как фоновое хобби, но именно как место/средство активной, планомерной популяризации национальных культур, родного языка, обычаев, одеяний и многого другого. Причём показывался не результат, но самый процесс (почти по теории деятельности А.Н.Леонтьева: «нужда, потребность, мотив, цель…»), и, что особенно важно в контексте конференции, — со статистическими акцентами: что больше смотрят, какой контент с этническими аспектами популярнее в какой из соцсетей. Перед юной аудиторией Нефтеюганска предстало в наилучшем свете всё, вплоть до семейных фото и свадебных церемоний в Удмуртии.
Тут в новой для нашей, «своей» аудитории, стороны раскрылась хозяйка бренда Sayyes Анна Новосёлова! Не просто заботливая мать и любящая жена, но крепкий организатор повествований о жизни и традициях родного хутора. Невольно завидовали такой слаженной семейной жизни те, кто не имел аналогичной в этом зале…
Приятно поразил один из клипов (хотя, там нет музыки как информации, только незначительный фон) Анастасия Лосева. Детство / Ичöтдырся кад (коми язык). В котором очаровательная Настя, русая и такая естественная в коми-наряде (немного напоминающем непосвящённым украинскую вышиванку) просто прогуливается по полю, собирает цветы, наблюдает облачные перемены в небесах, лёжа в траве… И рядом с ней не менее симпатичная (только пощекастее) девушка-брюнетка, тоже голубоглазая (насколько я смог различить), на вид почти ровесница. А если и младше, то годков на пять, не более… Каково же было моё и аудитории удивление, когда под конец трёхминутного (не более) клипа, из текста-субтитров, а не диковинной речи, стало ясно, что это не сестра, а дочка Анастасии. И прогулка эта во многом — не только любование своим произведением земным, но и нежное напутствие дочери через встречу (в её лице) со своим собственным детством… Диалектика природы! (по Энгельсу)
Снова я не ошибся с секцией. Хотя, то что мог пропустить на семинаре «Вселенная добра и фантазий: детская программа», который вели Еремей Айпин, уже хорошо нам известная Елена Афанасьева и Юрий Соловьёв (Йошкар-Ола), — я позже в аэропорту Сургута навёрстывал в одной из книг, увезённых с конференции.
Далее в библиотеке воспоследовала дружеская встреча писателей за чаем, в ходе которой один из (прибывший с нами из Ханты-Мансийска) ведущих поэтов Нефтеюганска, уже успев забежать домой, подарил мне с собой банку в путь-дорожку собственноручно собранных здесь летом и замаринованных грибов. Грибы были широкошлЯпые такие, солидные! Это напомнило традиции редакции «ЛР» (свои запасы мы таким нежданным образом пополняли часто – жила там у нас и бутылка шампанского, подаренная актрисой ЖемчужнойОтказаться никак не мог (и позже всеми достоинствами этого домашнего соленья в Новосибирске насладился мой однопартиец Олег Мецлер – везти дальше в Томск эту банку я не решился). Заодно в комнате, где мы чаёвничали и общались, я рассмотрел на стенде, что читает средний младший школьник-посетитель библиотеки – это всё же очень часто западные комиксы. И здесь они представлены не менее богато, нежели в Москве, в Центральном детском мире.
Далее, в сумерках, мы покинули когда-то город нефтяников, а ныне — вполне культурно развитый, многообразный, советский по рождению и духу «город-микрорайон» (в масштабах столичных), на нашем, уже таком знакомом и тёплом, дружески-сближающем автобусе. Увезли оттуда в подарочном комплекте – шикарнейшие альбомы с видами Нефтеюганска. Дорога до Сургута была недолгой, и вот мы уже выгрузились дружно во вполне узнаваемом по ряду вывесок пункте цивилизации – у гостиницы «Обь», которая превзошла все предыдущие впечатления по комфортабельности, номера нам тут достались аж двухкомнатные. Что было вполне оправдано – в одной из дополнительных комнат я и взял интервью у Яны Жемойтелите, к которому готовился более суток, выходит.
За ужином, наконец-то, пообщался с ведущим ряда пропущенных мной секций, драматургом из Свердловска Семёном Вяткиным. Вот как-то всегда с театром «не срасталось» (в плане интересов, но не личного общения)… Оказалось, что, как представители одного поколения рок-слушателей и деятелей, некоторым образом, мы одинаково посвящены-просвещены в вопросах творчества Егора Летова, а Семён даже планировал в 2008-м пойти на самый (как позже оказалось) последний концерт «Гражданской Обороны» в Свердловске. Но был уверен, что состоится очередной, следующий, и не пошёл…
По информационному богатству и, проще говоря, эмоциональной ценности здешних застольных бесед, Сургут превзошёл предыдущие города. Наконец-то «передал в надёжные уши» и за вторым (общение потребовало!) завтраком историю из «Мира Севера» об открытии мамой сотоварищи месторождения на Ямале, договорились о передаче экземпляра журнала в библиотеку Салехарда…
Утром была экскурсия (которую я включу в другой уже, нездешний текст) и то, что описано в самом первом, написанном в Новосибирске, «с колёс» тексте «В Сургуте тоже ждут» — собственно, моя как главреда встреча с читателями год не выходящей на бумаге нашей газеты. (Очень пожалел, что на встрече не было Владимира Григорьева, и видеозапись не велась – ему бы всё это услышать непосредственно!.. Засим умолкаю, а то просили же «ничего личного»).
2-я конференция (а первая нами анонсировалась в сентябре 2023-го, кстати) прошла, на мой столичный, но не посторонний и снобистский взгляд, прекрасно. Открыла множество каналов общения, завязала ряд знакомств, которые мы теперь несомненно претворим в интервью (в частности, тему этноблоггинга – раскроем пошире).
Дмитрий ЧЁРНЫЙ
